6

Глаза Мэри Сандовски открылись. Там, где она находилась, было абсолютно темно, и сырой теплый воздух давил на нее. Мэри задумалась, можно ли ощущать прикосновение воздуха во сне, но она так устала, что не нашла ответа, снова закрыла глаза и задремала.

Прошло какое-то время. Глаза Мэри снова открылись, и она усилием воли заставила себя выбраться из тумана. Попыталась сесть. Ремни врезались в лоб, запястья и щиколотки и не давали ей возможности двинуться. Она запаниковала, забилась, но вскоре сдалась. Лежала в темноте и тишине и слушала, как бьется сердце: тук-тук-тук.

– Где я? – громко спросила она. Голос эхом отозвался в темноте. Мэри несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться и оценить обстановку. Она знала, что обнажена, потому что чувствовала воздух всем телом. Мэри лежала на простыне, под простыней была жесткая поверхность. Это могла быть каталка или операционный стол. Больница! Она находится в больнице. Наверняка.

– Эй, есть здесь кто-нибудь? – крикнула Мэри. Медсестра должна ее услышать. Кто-нибудь придет и расскажет ей, почему она попала в больницу… если, конечно, она в больнице. Тут Мэри осознала, что в воздухе чувствуется неприятный запах. Не было того аромата антисептиков, к которому она привыкла на работе в больнице Святого Франциска.

Открылась дверь. Она услышала щелчок выключателя, ее ослепил поток света. Мэри закрыла глаза. Дверь захлопнулась.

– Вижу, пациентка уже проснулась, – дружелюбно сказал голос. Он показался ей отдаленно знакомым. Мэри медленно открыла глаза, прищурившись, чтобы защититься от света голой лампочки, висящей прямо над ней.

– Надеюсь, вы отдохнули. У нас много работы.

– Где я? – спросила Мэри.

Ответа не последовало. Мэри услышала звук шагов. Напряглась, пытаясь разглядеть лицо человека, стоящего в торце стола.

– Что со мной? Почему я здесь?

Фигура переместилась, встав между Мэри и лампочкой. Она разглядела кусок зеленого халата, какие хирурги надевали во время операции. Сердце Мэри ушло в пятки. Она почувствовала, как в вену на руке вошла игла.

– Что вы делаете? – с беспокойством спросила Мэри.

– Даю вам то, что повысит вашу чувствительность к боли.

– Что? – переспросила Мэри, неуверенная, что правильно расслышала.

Внезапно горло Мэри сжалось. Она ощутила тепло. Каждый нерв в теле стал чувствительным. Она пыталась дышать и стала потеть. Ее поры источали запах страха. Внезапно простыня под ней стала влажной и грубой, а воздух, который ласкал ее обнаженное тело, напоминал наждачную бумагу.

В полном молчании рука незнакомца коснулась ее левой груди. Она казалась невероятно холодной, как сухой лед.

– Пожалуйста, – взмолилась она, – скажите мне, что происходит.

Большой палец ласкал ее сосок, и она вдруг ощутила жуткий страх, который приподнял на долю дюйма ее тело над столом.