Коротко киваю и выхожу на улицу. Оценил предложение конечно, но за ниточки я хочу дергать сам, а не искать кукловода.

Машинально поднимаю глаза и вижу свет в наших окнах. Не спит девочка. Меня ждет.

Пересекаю несколько метров до подъезда, пока тачка Андрея отъезжает, а потом вдруг в одно мгновенье грудную клетку обжигает мощной болевой волной. Дыхание спирает, сгибая меня пополам. Сука! Какого хера? Поднимаю голову и замечаю четырех бугаев с деревянными брусьями в руках. Один из них замахивается, но я быстро нагибаюсь и в повороте ногой выбиваю его из опускающихся рук. Не успеваю до конца выпрямиться, как мне тут же в спину прилетает еще один удар, распространяя адскую боль вдоль позвоночника. Твою маааать! Подумать кто и что нет времени. Привыкший к перманентной боли, я таки выпрямляюсь и, поймав рукой летящий в мою сторону брусок, хреначу им в рожу второму, стараясь не выпустить из вида остальных.

Свет фар освещает нас как раз в тот момент, когда меня подсекают и валят на землю. Уроды. Этим явно не телефон мой нужен и не карточки. Надо бы сгруппироваться по-хорошему, чтобы внутренние органы защитить от ударов их ботинок, но я, блядь, не могу себе позволить просто лежать, когда какие-то твари меня бьют. Обхватив летящий мне в рожу ботинок, выкручиваю щиколотку бугаю и толкаю его на второго, от чего те валятся на землю, а я использую это короткое время, чтобы снова встать на ноги. В грудной клетке жжет так, словно туда налили серной кислоты. Что за херня? Никогда еще так не болело от обычных ударов!

Разворачиваюсь передом к двум остальным здоровякам. Всем здесь лет по сорок точно. И каждый – груда мышц. Пиздец, блядь. Я с ними не справлюсь. С двумя бы еще возможно, но не с четырьмя с дубинами в руках.

Когда один из них вскидывается на меня, нас снова ослепляет яркий свет фар, благодаря которому я могу лучше контролировать ситуацию, и улавливаю момент, чтобы дать одному в кадык, а еще одному зарядить в солнечное сплетение. Рядом раздается свист шин. Летящий в мою сторону кулак отвлекает. Делаю захват и, вывернув руку здоровяку, валю его на землю. Тут же оббегаю взглядом остальных и только сейчас до меня доходит, что с одним из амбалов дерется Борзый. Когда только успел? Это его тачка что ли тормозила?

На разглядывание нет времени. Эти скоты даже при всех наших неплохих навыках в драке сильнее нас. По большей части из-за того, что при каждой удобной возможности хватаются за бруски. Борзый становится спиной ко мне, чтобы взять на себя двоих. Давно я не принимал участие в уличных боях. И уж никогда бы не подумал, что мы с Борзым будем по одну сторону баррикад.

Удар, один, второй, защита, нападение – мне прилетает по роже, разъяряя меня еще сильнее. Ярость вскипает, вырываясь наружу двойной порцией адреналина, и после удара тыльной стороной ладони в нос лысому бугаю, раздается хруст хрящей. Не знаю, сколько мы минут деремся, но они вдруг дают заднюю. Хрипя и кашляя, разворачиваются и сваливают, периодически оборачиваясь.

Меня всего ломит после ударов брусками, чувствую металлический привкус крови во рту. Сука разбил мне губу. Поворачиваюсь на Борзого. Тот стоит согнувшись пополам и большим пальцем правой руки стирает из-под носа текущую юшкой кровь.

- Что ты там говорил о том, что тебе было без меня скучно?

Его белый свитер превратился в грязное месиво, а скула точно к завтрашнему дню приобретет красноречивый синий оттенок. Андрей сплевывает.

- Знаешь, кто это был?

Конечно знаю, блядь!

- Да.

Нахожу глазами скамейку и сажусь на нее, но как только собираюсь опустить локти на колени, грудь простреливает острой болью.

- Ссссука! - резко выпрямляюсь.

Борзый падает рядом.

- Что?

- Хер его знает.

- Похоже, кто-то тебя очень любит.