— Твари отмороженные, — пробормотал Артем, опускаясь на корточки рядом с Димкой. — Димыч, ты в порядке? Слышь? Димыч! — Димка лежал не шевелясь. Глаза его были открыты и неподвижно смотрели в небо. — Димка, — Артем потряс друга за плечо. — Эй, что с тобой?

— Со мной все нормально, — вдруг четко и совершенно бесцветно ответил тот. — Я в порядке. Пойдем домой. Димка сел, неестественно прямой, жесткий. Никогда ничего не боявшемуся Артему вдруг стало страшно. Он почувствовал, что с Димкой, несмотря на заверения последнего, что-то произошло. Он не был «в порядке». Он вроде бы вообще не был. Словно это и не Димыч, а какой-то зомби. Живое, но совершенно бесчувственное тело, лишенное крупицы сознания. Артем растерялся. Он первый раз столкнулся с подобной ситуацией и совершенно не знал, как теперь следует поступить.

— Болит что-нибудь? — заботливо спросил Артем, наклоняясь вперед, заглядывая в пустые глаза друга. — Может, «Скорую» вызвать?

— Не надо «Скорую», — ровно ответил тот. — Пойдем домой. Артем подхватил Димку под руку, помог подняться с земли. Тот, не поблагодарив, пошел к дверям общаги.

— Постой, — окликнул его Артем. — Деньги-то надо собрать. Димка не отреагировал. Артем нагнулся, подхватил с асфальта несколько бумажек, сунул в карман и побежал следом. Он догнал Димку на лестнице, зашагал рядом, приноравливаясь к странному, рваному шагу приятеля.

— Да ничего, обойдется, — говорил не потому, что надеялся растормошить Димку, просто его пугало жуткое, мертвое молчание друга. — Не волнуйся. Найдем деньги. Я этого гада Евгения собственными руками придушу. Сам приползет, деньги в зубах притащит. Еще умолять будет, чтобы взяли. Слово даю. Они вошли в коридор второго этажа. Здесь привычно тусовался народ. Курили, не боясь строгой комендантши, стояли, болтали, обсуждали что-то, несли из умывальника стираные вещи. Вышел в коридор какой-то «первачок», неся в руках еще шкворчащую, только с плитки сковородку. Из-под крышки выбивался пар. Димыч шагал вперед, не разбирая, кто попадается на пути. Зацепил плечом одного, второго, налетел на «первака». С грохотом покатилась по линолеуму сковородка. Золотистыми ломтями рассыпалась жареная картошка. Не ожидавший подобного поворота событий паренек отлетел к стене, ойкнув, сел на задницу.

— Охренел, что ли? — возмущенно крикнул на весь коридор. — Совсем обкурился? Смотреть надо, куда идешь! Что я теперь ребятам скажу? Димка остановился. Пронзительный крик вывел его из ступора. Он медленно повернул голову и уставился на первокурсника. Тот отряхивался, смахивая со спортивных штанов раздавленную картошку и разглядывая жирные пятна. Паренек даже не смотрел на Димку и потому не успел среагировать на удар. Димка врезал ему от души, с размаху, без всякой техники, по-деревенски. Паренек снова оказался на полу, в груде не успевшей еще остыть картошки, с разбитым носом и быстро затекающим левым глазом. Он коротко и изумленно выматерился. Димка стоял, не двигаясь, ожидая, пока противник поднимется снова.

— Стоп, стоп, стоп, — между ними торопливо влез Артем. — Все. Закончили. Извини, — он повернулся к лежащему первокурснику. — Извини. Он не нарочно.

— А что, случайно, что ли? — заорал тот. — Случайно в глаз дал? На шум из комнат повыскакивали студенты. Вокруг лежащего парня мгновенно собралась толпа.

— Все в порядке, — приговаривал Артем. — Все в порядке. Он не нарочно. Извини. Так вышло.

— Нормально вышло, — громко сказал пострадавший. — Без ужина остался, да еще и в глаз получил. Сквозь толпу пробились Милка и Славик.

— Ребята, заберите его, — скомандовал Артем. — Быстро. И веник захватите.

— Что с ним? — быстро поинтересовался Славик.

— Потом объясню. Да, из еды что-нибудь еще возьми. У меня там, на тумбочке… Димка, не дожидаясь помощи, равнодушно отвернулся и направился к своей комнате. Славик догнал его, вцепился в рукав, втащил в нужную дверь. Он появился через пару минут, держа в руках продукты. Полкруга «Одесской» колбасы, хлеб, масло, ломтик сыра, два пакета польского супа. Сунул продукты уже поднявшемуся с пола первокурснику.

— Это Димыч тебя так, да? Извини, старина. Он не хотел, правда. Серьезно. Просто… У него несчастье сегодня произошло. Прости.

— Несчастье, — пробормотал паренек. — Так теперь что, морды, что ли, бить можно? — Однако продукты принял.

— Нормально? — быстро спросил Славик.

— Нормально, — кивнул тот.

— Без обид?

— Убирать-то кто будет?