Глава 6

…Труднее всего, к вящему удивлению Шепелева, было добиться немедленной аудиенции. Как-то получилось, что за время работы Тимофея Христофоровича в комиссии необходимость экстренно пообщаться с работодателем в интимной обстановке ни разу не возникала. А когда вдруг возникла, оказалось, что это очень и очень непросто — заскочить между делом к бывшему коллеге и с порога подмигнуть: слушай, тут такое дело…

Жизнедеятельность бывшего коллеги была расписана по минутам, целая протокольная служба следила, чтобы в распорядке не возникла даже малюсенькая брешь. Шепелеву сразу, мило улыбнувшись, сообщили: да, вопросов нет, конечно, можно встретиться… Через две недели, во вторник, в 17.45. По графику как раз пятнадцатиминутное совещание с председателями всех подряд комиссий, бюро, отделов и палат. Какая-такая аудиенция, дорогой вы наш? Вы кто у нас — премьер, секрсовбеза, наследный принц или что-то еще в этом роде? Нет, не в этом? Ну тогда — гуляйте. Нет-нет, исключений не делаем. У всех чрезвычайной важности государственные дела, все обещают грандиозные проекты… Гуляйте, гуляйте…

Погруженный всецело в свою сферу производства, Тимофей Христофорович до сего момента как-то не обращал внимания на такие официальные особенности учреждения, в котором работал уже достаточно много времени. А тут протер глаза, на скорую руку проанализировал случавшиеся за год акты общения и с удивлением отметил: да, правильно, практически все такие акты происходили на совещаниях. Вернее, по окончании таковых. И даже некая схема присутствовала, долженствующая обозначать принципы демократизма. Вопросы есть? Нету. Хорошо, верной дорогой идете, товарищи. И — на выход. А по дороге, мимоходом, за локоток — цап! И по ходу, в коридоре:

— Как дела, дорогой товарищ? Дом? Семья? Детишки?

— Да вроде…

— Понятно. Проблемы?

— Да вроде…

— А если нету, тогда — где результат?

— Да вроде бы работаем…

— А результата не видно. Давайте, давайте — активнее!

— Дамы и так…

— Ясно. Если что — сразу ко мне. Ясно?

— Ясно.

— Ну и славно. Удачи…

Пообщаться посредством техники связи тоже не дали: надежные ребята караулили каждый проводок, электронный адрес, радио — и телефонные частоты, пресекая любые поползновения несанкционированного доступа к персоне. А коллеги покрупнее, что имеют право доступа, презрительно поморщили носик: не лезь, товарищ, не докучай глупостями всякими! Нас таких — море, а он — один!

В общем, было не так просто все, как казалось на первый взгляд…

Ждать две недели Тимофей Христофорович не мог: события развивались так, что делом следовало заняться немедленно. Удивившись про себя такой надежной недоступности нужного человека, который находился совсем рядом и мог решить вопрос одним движением бровей, Шепелев, воспитанный системой в рациональном чекистском духе, впадать в уныние не спешил, а также не спешил бросаться с раскрытием тайны к тем самым коллегам покрупнее, что доступ имеют. Во-первых, перетопчутся коллеги — это его детище. Во-вторых, будучи опытным чекистом и приученный никому не доверять, Тимофей Христофорович в моральных качествах этих коллег был не совсем уверен и просто-напросто опасался утечки информации. — ^

Руководствуясь приведенными выше соображениями, Тимофей Христофорович маяться и руки заламывать не стал, а просто сел в кабинете, вперился взором в окно и минут пятьдесят думал.

Через пятьдесят минут наступило время обеда, и товарищ Шепелев с легким сердцем отправился в столовую: придумал! Не зря на Старой площади суровые люди в свое