Бреду по снегу, в котором почти целиком скрываются ботинки, и на полпути к курятнику мой усталый взгляд натыкается на цепочку следов, проложенных через передний двор и уходящих за дом.

Остановившись, опускаюсь на корточки и рассматриваю их вблизи.

Ботинки.

Это отпечатки обуви. И они огромные.

Уронив корзинку, бросаюсь назад к хижине, то и дело поскальзываясь в слякоти, и, ворвавшись внутрь, захлопываю дверь. Быстро закрыть засов у меня не получается.

– Рен? Что случилось? – подскакивает ко мне Сэйдж, но я уже спешу через комнату, хватаю стул и несу обратно к двери.

Встав на сиденье, тянусь за дробовиком, висящим над дверью.

– Рен… – На этот раз Сэйдж с трудом выговаривает мое имя, и дыхание у нее учащается. – Что ты делаешь? Ты меня пугаешь.

– Следы, – отвечаю я, задыхаясь. Голова идет кругом, и комната вертится вокруг меня. – На дворе следы.

– Койот? Медведь? Кто? – спрашивает она.

– Ботинки. Большие ботинки.

Сэйдж идет к оконцу у двери, приоткрывает занавеску и смотрит во двор, но я оттаскиваю ее.

Мама говорила, что снаружи каждый сам за себя, и нам всем придется сделать все возможное, чтобы выжить. Она уверяла, что здесь мы в безопасности, называла наш дом крепостью, и я всегда думала, что это глупость, потому что ни от хорошего ливня, ни от сильного ветра домик защитить не мог.

Если в дом проникают стихии, то может проникнуть кто угодно.

Снимаю ружье, кладу на плечо и тянусь к ручке двери.

– Что ты делаешь? – спрашивает Сэйдж. Ее остекленевшие глаза напоминают кусочки отполированного мрамора.

– Собираюсь пройти по следу. – Не обращаю внимания на ком в горле, мешающий глотать, и на дрожь в пальцах, сжимающих дробовик. – Хочу осмотреть границы участка, но подозреваю, что человек уже ушел, и, по моим расчетам, следы приведут в лес, где мне придется остановиться.

Но если он затаился снаружи, то, возможно, увидев меня с ружьем, уйдет и не вернется.

Стиснув зубы, чтобы унять сердце, выхожу во двор, крепко зажав приклад дробовика под мышкой, и иду по отпечаткам ботинок в снегу. Слух наполняется скрипом снега под ногами и блеянием коз.

Не знаю, кто он и чего хочет, но я не буду прятаться, как трусиха.