В конце концов он развернулся и, чувствуя себя проклятым, пошел вызывать лифт.
Глава 27: Энни
Ворвавшись в гостиную, Энни на полной скорости влетела в распростертые объятья дяди Майкла. Он поднял ее в воздух, улыбаясь ей снизу вверх, а когда она завизжала от смеха, мягко поставил на пол. Тетя Бекки протянула ей аккуратную розовую коробку, перевязанную широкой белой лентой.
– Вот, – сказала она коротко. – Мы ненадолго.
Крепко сжимая подарок в руках, Энни просяще взглянула на изможденное лицо матери.
– Давай, милая. Можешь открыть в столовой.
Просияв, Энни ухватилась за гладкую руку тети Бекки и потащила ее за собой, подскакивая рядом с нею вприпрыжку, пока та медленным шагом покрывала короткое расстояние до соседней комнаты.
Подарок оказался набором раскрасок, на котором сохранился ценник – флуоресцентный ярко-оранжевый стикер с цифрами 4.99. Энни восторженно провела ладошками по пластиковому окошку на коробке, рассматривая ее своими огромными глазами и радостно улыбаясь. Порывисто обняв тетю с дядей, она немедленно вернулась к подарку, открыла его и осторожно, кончиками пальцев, принялась изучать его содержимое. Она так увлеклась, что и не заметила, как гости попрощались и ушли, плотно закрыв за собой дверь трейлера.
Глава 28: Доктор Дерек Вандербильт
– Я сегодня кое с кем познакомилась.
Доктор Вандербильт – Дерек – не отвечает. Явно ждет продолжения. Я тоже молчу, поглядывая в тишине на часы. Проходит минута, две. Наконец он заговаривает:
– Это замечательно, Дина. Как?
– Ну, я уже знала его… видела через глазок. Его зовут Джереми. Он приносит мои посылки.
– И ты пригласила его домой? – Голос у него спокойный, раздражающе ровный.
– Нет. Он вошел сам.
– Поясни. – Тон Дерека становится резче, хотя, чтобы уловить эту перемену, нужно хорошо знать его голос.
– Я была в постели. Видимо, не услышала стука. Когда я не ответила, он открыл дверь и вошел.
– Ты понимаешь, что своим поступком он нарушил границы дозволенного? – Голос Дерека взвивается, хоть он и старается сохранить его мелодичность.
– Что за идиотский вопрос? Бога ради, я же не сумасшедшая. Я знаю социальные нормы. Очевидно, он весь обстучался, я не отвечала, он подергал ручку, понял, что открыто, и вошел.