Елена сидела рядом с мужем и вспоминала прошедшие дни.
— Знаешь, Витя. Такое чувство, что Саша уже не совсем Саша. Она сильно изменилась после операции. Как будто стала взрослее. Да еще и эта странная потеря памяти.
— Что ты имеешь в виду?
— Помнишь, что говорил психолог, который ее обследовал? Она помнит, как говорить, что за предметы ее окружают, для чего и как используются. В окружающем мире не теряется. Не помнит только то, что связано с ней лично. То есть ни себя, ни нас, ни подруг. Он еще подозревал, что она как-то узнала о своем диагнозе и перестала принимать себя, может даже захотела умереть. А вдруг он прав? Порой она ведет себя странно. Почти все время молчит, умеет пользоваться кофеваркой и посудомоечной машиной и делает это вполне уверенно.
— Не переживай. После амнезии бывают и не такие странности, а дети вообще легко учатся новому. Она ведь не сразу сварила тебе кофе?
— Нет. Сегодня был первый раз.
— Ну вот. Она просто наблюдала за тобой, как сегодня в ресторане, а потом повторила твои же действия. Тем более в посудомойке вообще ничего сложного нет.
— А что было в ресторане?
— Она ела с помощью ножа и вилки, правда перед этим внимательно проследила, как это делаешь ты.
— А привычки? Она не носит юбки, встает рано, помогает мне готовить. Раньше она просыпалась только к завтраку. А на кухне помогала убрать со стола и сразу уходила к себе.
— Что плохого в том, что дочь забыла вредные привычки и стала просыпаться чуть раньше и немного помогать тебе по дому?
Елена задумалась. После слов мужа все странности в поведении дочери перестали казаться чем-то необычным.
— Наверное, ты прав. — Она обняла мужа.
Новый год начался с повторного, более тщательного осмотра комнаты и личных вещей. В рюкзаке был обнаружен кошелек с парой сотенных купюр и горстью мелочи. Найденная там же розовенькая (б-р-р-р) записная книжка порадовала паролями от электронного кошелька и двух страничек в социальных сетях, из которых использовалась только вторая, уже известная мне. Одна из статуэток на книжной полке оказалась копилкой. Правда лежали там не монеты, а купюры и сумма была достаточно неплохая. «Нужно будет выяснить на что копились эти деньги. Если на ерунду — пущу в дело», — решил я. Бегло пролистал учебники, ничего нового для себя не нашел. Конечно, большую часть школьных предметов я не помню, но восстановить знания можно будет легко.
Выяснить музыкальные вкусы Александры помог найденный в боковом кармане рюкзака плеер. Подключил его к ноутбуку и просмотрел названия композиций. Вкусы наши совершенно не совпадают, что неудивительно.
Еще одной неожиданной проблемой стал почерк. Написав пару слов и сравнив с записями в школьной тетради, я понял, что писать придется медленно и постоянно сравнивая написанное с предыдущими записями. Школа вообще будет проблемой. С одной стороны, восстановить давно забытые знания, даже с учетом изменившейся программы обучения, будет не сложно и окончить школьный курс можно будет года за три не особо напрягаясь. А с другой стороны, стоит ли так выделяться и вообще тратить на это время. Своими сомнениями я поделился с присоединившейся к моим поискам Рей.
— Думаю не стоит, — ответила драконесса пару минут спустя, — ты у нас не гений, а значит уже в ВУЗе тебе придется учиться как обычному человеку. Ну может справишься года на два раньше, если все силы бросить на учебу. В общем, потратишь кучу сил и времени, привлечешь к себе лишнее внимание, и все равно раньше восемнадцати никакой личной свободы и независимости. Сейчас загадывать нет смысла. На новолуние проведем ритуал, и, если проясним ситуацию до конца, то тогда и будем строить планы.
— В принципе ты права. Может вообще не заморачиваться, и учиться по остаточному принципу, а время потратить на что-то более полезное?
— Тоже вариант. Но пока лучше потратить время на подготовку. Новолуние во вторник, а у нас ничего кроме карт нет, да и те фактически чужие.
— Придется напрашиваться в магазин вместе с родителями. Как только им объяснять нафига мне свечи, тканевая салфетка и круглая деревянная подставка под сковороду?