– Люси может опознать тело, – сказал Флеминг. – Именно она руководила поисками девочки. Она ее немного знала.

– Отлично, – обрадовался Бернс. – Ну конечно, пойдемте со мной.

Он сделал жест рукой, пропуская Люси впереди себя.

– Мне очень жаль. Вы хорошо ее знали?

– Я несколько раз встречалась с нею в детском приемнике, – ответила Люси. – У нее мать алкоголичка, поэтому Карен попадала в приемник каждый раз, когда та уходила в затяжной запой. Она была неплохой девочкой.

Место работы Люси в Отделе по защите уязвимых людей (ОЗУЛ) подразумевало, что в основном она работала с детьми и другими беззащитными людьми. Именно поэтому большую часть своего времени она проводила в различных учреждениях социальных служб, включая детские приюты и приемники, в одном из которых Карен Хьюз была частым гостем.

– И как вам нравится работа в ОЗУЛ? – спросил Бернс по дороге. – Странное место для молодого детектива-сержанта. Мне всегда казалось, что люди, подобные вам, должны служить в уголовном розыске.

«Что он имеет в виду под “людьми, подобными мне”? – подумала Люси. – Молодых? Женщин? Католиков? Или всех вместе взятых?»

– Мне больше нравится работать с живыми, чем с мертвыми, – довольно неоригинально ответила девушка, хотя, еще не закончив этой фразы, она уже знала, что говорит неправду. Работа с мертвыми была не менее интересна, чем с живыми, а в некоторых случаях и более.

– В таком случае боюсь, что вам будет нелегко, – согласно кивнул Бернс. – Девочка, без сомнения, мертва.

Они уже подошли к телу, которое лежало поперек рельсов так, что голова девочки опиралась на один из них. Все произошедшее было бы легко принять за попытку самоубийства, если б не ножевая рана, пересекавшая ее горло.

На месте преступления продолжали работать эксперты-криминалисты. Один из них записывал все на видеокамеру, второй делал фотографии цифровой фотокамерой.

Девочка лежала на спине. Одета она была точно так же, как было указано в бюллетене о пропавшей без вести, который Люси выпустила всего три дня назад. На ней была надета толстовка с капюшоном, которая была ей слегка длинновата, и украшенные цветами леггинсы. Сейчас куртка вся пропиталась кровью, но материал совсем рядом с капюшоном все еще был изначального, белого цвета.

Люси никак не могла детально рассмотреть лицо трупа. Часть лица была испачкана в крови, а остальная закрыта растрепанными волосами девочки. Однако она все-таки смогла увидеть часть щеки подростка, все еще по-детски припухлую. Россыпь веснушек была хорошо видна на успевшем побелеть лице.

Волосы девочки тоже были покрыты липкой кровью, которая уже начала свертываться по краям страшной раны. Люси не стала ее рассматривать. Позже она получит десяток посмертных фотографий девочки, поэтому сейчас ей не хотелось ее видеть. Она подавила в себе желание убрать волосы Карен со лба и вместо этого тихонько дотронулась до них рукой в перчатке.

– Боже, – чуть слышно произнесла Люси.

Осматривая тело, она попыталась отделить свои воспоминания о живой Карен от того, что она видела перед собой.

– Обычно она носила на шее крестик на цепочке, – сказала мисс Блэк. – Но он мог потеряться, когда ей перерезали горло.

– Что-нибудь еще, что поможет опознанию? – спросил Бернс. – Или вы хотите подождать, пока ее обмоют?

Люси подняла левую руку девочки. Она заметила глубокие порезы на кончиках ее пальцев.