— Откуда знаешь? — спросил Егор. — Ты же здесь первый день.

— Мой прадедушка здесь учился, — тихо призналась Лера. — И дедушка тоже.

— Твой дедушка? Значит, он родился в нашем городе? — Егор вертел листок с планом школы, пытаясь сообразить, где именно они с Николаем Сергеевичем в подвале считали ящики. Получалось, что это позади школы. У стены, что между футбольным полем и старыми гаражами.

— Дедушка ходил сюда, когда здесь была не школа, а ремесленное училище, — Лера внимательно наблюдала за тем, как Егор вращает листок с чертежом. — Мальчики тогда учились читать и писать, а потом сразу работать на станках. Такая форма обучения…

— Эй, Молоток, невесту нашел? — заглянул из коридора Коржов, скорчил рожу и на всякий случай спрятался за дверь. — У Молотка новая невеста — небоскреб!

Егор хотел встать и как следует надавать Коржову, но прозвенел звонок. Короткая перемена закончилась.

— В вашу школу за последние дни новый учитель не приходил? — вдруг спросила Лера.

— Новый учитель? — опять удивился Егор. — Не-а. К нам точно не приходил.

— А ты всех учителей в школе знаешь? — не унималась Лера.

— Слушай, отстань, а!

Новенькая послушалась и отстала. Пока все рассаживались на места, она копалась в своей сумке.

— А я всех учителей знаю, — похвасталась Чеснокова. — Потому что у меня сестра в седьмом классе учится. Самая злая — физичка, вот так!

— У твоей сестры в классе тоже нет новых учителей? — повернулась к девочкам Лера.

— Нет, откуда? — удивилась Чеснокова.

— Я слышала, как «классная» на родительском собрании говорила, что за такую зарплату к нам учителем пойдет только ненормальный, — громким шепотом поделилась Шеламова.

— Кстати, где училка? — спросил кто-то. — Она никогда не опаздывает…

— Она больше не придет… — очень тихо произнесла Гайкина. Так тихо, что никто, кроме Егора, не расслышал. А когда он к ней повернулся, раскрыл рот от удивления.

В классе стоял жуткий гвалт. Павленко жевал бумагу и плевался ею из трубочки. Толстый Громыко лупил тощего Коржова учебником по голове. Гостюхин и Левченко «рубились» линейками. Даже тихоня Ершова, укрывшись за фикусом, играла на телефоне в какую-то игру и смеялась. Одна Лера Гайкина сидела очень тихо. Щеки и губы побелели, точно ее лицом опустили в снег.

— Эй, ты чего? — Егор потыкал свою соседку в плечо.

— Серые охотники… Мы опоздали… Они уже здесь… — все так же, почти беззвучно пробормотала Лера. Затем повернулась к Егору. Ее огромные глаза стали еще больше, а зрачки — совсем маленькими.