— Это несправедливо, — сказала она. — Морг не мог о них знать.

— Во всяком случае, — уверенно сообщил Прутик, — мы можем поднять на «Снежной принцессе» временный парус и убраться отсюда. Кокарда со мной в каюте, а вы четверо снаружи.

— Тюрю нельзя перевозить, — возразила Малышка.

— «Снежная принцесса» еще не закончена, — сказал Горилла.

— Даже потихонечку ехать нельзя? — умоляюще спросил Прутик.

— Боюсь, что нет.

Кокарда внимательно смотрела на всех, ощущая в желудке тошноту от бессилия.

Ночью она взобралась на галерею, неся банку лампового масла. Она проделала этот путь несколько раз, не спуская глаз со спящих внизу.

В темноте все было не так уж плохо. Ветер беспокоил ее, врываясь в отверстия кровли, но не доводил до паники; а волнующейся белой пустоты, которая при дневном свете наполняла ее животным страхом, не было видно.

Кокарда выбрала позицию у отверстия, которое находилось в точности над интересующим ее местом каменной стены; над тем самым местом, где за стеной, как говорил Горилла, стояла «Снежная принцесса». Идея, овладевшая Кокардой, была простой и примитивной. Раз не поедут она и Прутик, не поедет никто. Кокарда собиралась облить лодку маслом и поджечь.

Дрожащими пальцами она чиркнула спичкой и кинула ее в отверстие. Ветер погасил ее и унес.

Кокарда зажгла еще спичку.

И еще.

Всхлипывая от разочарования, она бросала в пустоту спичку за спичкой.

Спичечный коробок опустел. Неиспользованные банки стояли у ног. Кокарда в бешенстве собралась пнуть их ногой. Внизу кто-то зашевелился.

Раны Тюри были перевязаны; он лежал с закрытыми глазами, глубоко и часто дыша. Горилла, Малышка и Морг направились к лестнице, ведущей на галерею. Шум внизу усиливался; удары по дубовой двери теперь сопровождались треском, как будто дверь разламывали в щепки.

— Мы не можем уехать на твоей лодке, Горилла? — тихо спросил Морг.

— Не думаю. Она застрянет в снегу из-за лишнего веса. Но это, быть может, наш единственный шанс. Прутика и Кокарду можно прикрыть одеялами, а Тюря будет править лежа. Остальным придется идти на лыжах. Но это все равно означает троих в лодке, а она рассчитана на одного, на двоих — самое большее. И как мы переправим Тюрю по лестнице?

Они взобрались на галерею и выглянули наружу, на крутящуюся вихрями белизну. Они увидели пропасть в снегу — глубокую трещину слева от них. В сотне ярдов от нее резвилась в снегу стайка юных Лап, играющих, как щенки, пока старшие обыскивали ходы внизу в поисках свежего мяса. Десятью футами ниже отверстия, сквозь которое они смотрели, лежала лодка Гориллы. С подветренной стороны колокольни, полузанесенные снегом, валялись детали «Снежной принцессы», к сборке которых еще не приступали…

Столпившись вокруг колокольни и глядя на людей умными голодными глазами, ждали Лапы.