12

«Если драка неизбежна – бить надо первым»В. В. Путин

Сегодня Евгений Ковалев был мрачнее октябрьской тучи. Мало того, что порвался шнурок на кроссовке, так ещё и по алгебре схлопотал пару. Ну никак не хотело находиться число всех подмножеств долбанного множества, содержащего nэлементов. Вот не хотело и всё тут, хоть убейся.

После пяти минут позора, когда Ковыль пялился на доску, как баран на новые ворота, учительница Ирина Николаевна покачала головой и открыла дневник. В клеточку сел красивый лебедь, как будто женщина заточила вольную птицу в бумажные оковы. Ковыль только вздохнул, забрал дневник и поплелся на место. Эх, так хотелось стереть ехидную ухмылочку с рожи Разина...

И надо было выходить на пятачок?

Знал же, что никто не подскажет. Оксанка заболела и осталась дома, а остальные в классе были сами по себе. Это только в фильмах показывают, как друзья выручают в беде, на деле же каждый занимался своими делами. Не любили в классе диковатого одноклассника, который всегда был сам по себе, даже во Вселенной ни к кому не присоединялся.

Вот в таком мрачном настроении Женька брел к Оксанке. По пути прихватил в магазине баночку с малиновым вареньем и мед. Думал ещё заскочить в аптеку, но понял, что ничего не знает о тех лекарствах, которые прописали подруге. Скорее всего, все лекарства уже закупили родители Оксанки, Михаил Александрович и Карина Павловна. Вряд ли Ковыль сможет чем-нибудь удивить болеющую подругу.

Женька шел по треснувшему асфальту, лениво пинал сплюснутую пивную банку и не поднимал голову вверх. Хотя, если бы даже поднял и пристально начал вглядываться в крыши домов, то всё равно бы не заметил крадущегося Экзекутора.

Кирилл шел за Ковылем от самой школы, сначала на отдалении, а потом, когда тот свернул на Лабутина, то за несколько секунд взлетел на двухэтажный дом под номером двадцать четыре, потом на четырехэтажный и дальше свой путь продолжил уже по металлу. Со стороны могло показаться, что это обезьяна стремительно пробежала по земле. Только вместо горизонтали перед Кириллом была вертикаль, а в качестве зацепов труба водостока и трещины на здании. Руки и ноги двигались слаженно, поэтому весь путь наверх занял не больше пяти секунд.

Оксана жила на Прядильном переулке в доме со светло-карминно-розовыми стенами. Все окна выходили на Фонтанку. Ковыль уже знал, как можно было запросто залипнуть, глядя на неторопливо текущие воды. А уж если солнышко баловало Питер своим присутствием, то и вовсе глаз не оторвать от резвящихся в волнах отблесках светила.

Женька неспешно двигался по улице-кишке, где дома жались друг к другу кирпичными боками, и думал о том, что ему приготовили на следующий бой. Если прошлая битва едва не закончилась фатально, то следующая может быть финалом для карьеры непобежденного чемпиона.

Четырехэтажные здания вставали по обеим сторонам узкой улочки. Припаркованные машины были похожи на заснувших ездовых медведей, которые терпеливо ждут возвращения своих хозяев. Народу попадалось немного. В основном все были заняты на работе. Никто не обращал внимания на бредущего школьника, а уж скользящего по крышам Экзекутора и вовсе невозможно было заметить.

Неприятный сюрприз поджидал Женьку как раз на повороте с Лабутина на Прядильный. Кирилл остановился на крыше. Сейчас в действие должна прийти скрытая ловушка. Экзекутор весь превратился во внимание.

В небольшом скверике, обнесенном стальной решеткой, находился странный памятник «Птицы в стиле техно-арт». Три пузатых птицы застыли на изогнутых водосточных трубах. Женька один раз назвал их «самоварами, которых поймал шизанутый сантехник». Оксанка тогда звонко расхохоталась и сказала, что теперь это название никогда не вылетит у неё из головы. Памятник и в самом деле был футуристичен, навевал тоску по живым птицам.