Толпа вывалила из леса. Селяне ждали. Кто-то нервно дышал, кто-то икал от страха, а от кого-то разило перегаром. Эйнар стоял позади всех. Живот сильно крутило, но времени облегчиться уже нет. Людвиг встал рядом, дыша так, будто замёрз.

— Всё будет хорошо, брат, — шепнул он. — Я за тобой присмотрю.

Но смотрел он не на Эйнара, а на ту симпатичную вдовушку, с которой хихикал вечером. Она ничего, парня не за что осуждать. Девица целилась из мушкета, но то и дело посматривала на Людвига. Почему-то эта неловкая картина показалась дико смешной.

— Что с тобой? — спросил рыцарь.

— Истерика, — сказал Эйнар и вытер набежавшие от смеха слёзы. Сейчас начнётся рубилово, смертоубийство, кровища и дерьмо, а эта парочка пожирает друг друга глазами. — Не обращай внимания.

Людвиг взял его за плечо. Хотел успокоить или успокоиться. Разбойники показались в свете факелов.

— Готовься! — Дитрих вскинул булаву. — Пали!

Мушкеты выстрелили. Это даже не походило на залп. Кто выстрелил раньше, кто позже, кто не выстрелил вообще. Людвиг всё ещё держал Эйнара за плечо и сжал пальцы так, что стало больно. Дым сдуло ветром. Урон от залпа казался смешным, но разбойники остановились. Кто-то побежал назад.

— В атаку! — главарь бандитов вышел вперёд. — Бей их!

Он кинулся в бой, но за ним побежали далеко не все, большинство разворачивалось. Людвиг наконец разжал пальцы.

— Держать строй! Коли! — проревел он, чуть не срывая голос.

Один из стоящих впереди копейщиков упал, крича и зажимая бедро, но того, кто его ранил, проткнули несколько копий. Лесорубы орали от страха, но стояли на месте и кололи. А разбойники сбились в кучу перед строем, боясь лезть на острые шипы.

С одного фланга ворвался Дитрих. Тяжёлая булава опустилась на чью-то голову с тошнотворным хрустом. Людвиг напал с другого фланга и звук клинка, хлеставшего по живому мясу, оказался ещё хуже. Один разбойник ткнул рыцаря копьём, но остриё отскочило от кирасы.

— Отходим, — раздался крик главаря и разбойники отступили.

Кто-то успел перезарядить мушкет и выстрелил, но ни в кого не попал. Первый залп убил не так много, но то, как на него отреагировали враги… такого никто не ожидал. Защитники переговаривались, голоса дрожали от возбуждения. Лесорубы радовались и Эйнар, к своему неприятному удивлению, разделял это чувство. Они победили.

— Они не поверили, что у нас много ружей, — сказал Людвиг, протирая окровавленный клинок.

— Так и есть, мой друг, — Дитрих снял шлем. — Вряд ли они ещё сунутся, но расслабляться не будем.

— Ты в порядке? — спросил островитянин у Эйнара, но опять смотрел на ту девушку.

Она его заметила и помахала рукой. Лицо измазано после выстрела. Рыцарь улыбнулся, но улыбка сползла, как только он отвернулся.

— А ведь она видела, как я убиваю.