— Ты еще многого не знаешь, милый Макс, — ответила ему Рина и нежно коснулась ладонью его щеки. — Подполье — только верхушка айсберга… — внешняя организация, оболочка… В Мировом Правительстве знают… и это закрытая для СМИ информация… что в Подполье сегодня состоят сотни миллионов пролов и сотни тысяч когнитаров. Завтра Подполье станет знаменем для миллиардов! — когда Рина говорила это, ее большие зеленые глаза источали уверенность. Рина говорила не как фанатик, верующий в грядущее царство света и добра, а как человек причастный, как та, кто знает, о чем говорит. — Очень скоро, — говорила она, — мы ударим по цепям, что сковали наш мир, и тогда многое изменится… Это произойдет очень скоро, Макс… очень скоро…
— Опять ты не договариваешь, Рин… — сказал тогда Макс.
— Милый Макс, я говорю то, что мне позволено говорить… — ответила ему Рина — и даже немножко больше… Ты
— И когда же мне, наконец, расскажут — для чего я нужен организации?
— Макс! — Рина села на постели и заглянула в его глаза; взгляд ее был полон решительности. — Как бы там ни было вначале… да, ты действительно понадобился Организации… но теперь… ты нужен мне! Всегда помни об этом! — она склонилась к его лицу, при этом россыпь смоляно-черных волос на долгий миг поцелуя шатром закрыла от его взора все, что было вокруг.
— И ты мне нужна, милая Рин, — ответил Макс.
С минуту они лежали в молчании и смотрели глаза в глаза, потом Рина, будто опомнившись от забытья, вернулась к разговору и ответила на уже заданный Максом вопрос:
— Завтра… хотя нет, уже сегодня… — поправилась она, взглянув в сторону окна: небо на востоке уже стало заметно светлее, до рассвета оставалось совсем немного, — я познакомлю тебя с Александром и с Ивори.
— Александр? — Макс вспомнил, что уже слышал это имя. — Кажется, это имя упоминала Рахиль? Он… старший в ячейке?
— Да. Рахиль говорила о нем. Только… — Рина немного замялась — на самом деле, фактически, старшая ячейки — я… Формально я его замещаю, но фактически это я руковожу, планирую и координирую ячейку…
— Вот так дела… — только и сказал тогда Макс.
Эта девушка не переставала его удивлять.
— Но это еще не все… — загадочно улыбнулась Рина. — Александр с Ивори — мои приемные родители…
Был вечер. После еще одного рабочего дня (в который никого, как и в предыдущие два, не убили, и к Максу не являлась полиция) они с Риной и Клэр отправились на побережье Атлантики, где была вилла приемных родителей Рины.
Макс узнал их! Едва машина Рины выехала с тенистой узкой дороги на площадку перед роскошным трехэтажным зданием в стиле Нового Возрождения с низким, в форме блюдца, куполом в центральной части крыши, и Макс увидел знакомую пару из парка. Несомненно, это были они!
— Здравствуйте, Макс! — высокий чернокожий мужчина, которого Макс едва бы узнал, если бы не его спутница, по виду южноафриканец с собранными позади в хвост пепельно-седыми волосами протянул широкую, под стать Максовой, ладонь.
— Здравствуйте, Александр! — ответил Макс и немного поспешно и, пожалуй, чересчур крепко пожал руку мужчины.
— У нашей Рин хороший вкус… — это была, несомненно, она, та самая крепко сложенная блондинка, что сидела в парке напротив! Макс запомнил, как она улыбнулась ему тогда. — Она много о вас рассказывала, Макс… — окинув Макса взглядом красивых миндалевидных глаз, женщина подала ему руку.
Отправляясь на эту встречу, Макс немного волновался, — все-таки встреча эта была не только частью ритуала его вступления в Организацию, но и знакомством с семьей Рины, — теперь же, увидев перед собой уже знакомые лица, он осмелел. Да какого черта! Почему бы ему не дать им понять, что он их узнал? В жопу этот маскарад!
— Ивори… — Макс ответил ей более мягким, нежели Александру, даже галантным рукопожатием. — Кажется, мы с вами уже знакомы… в некотором смысле… — он посмотрел на Александра и добавил: — и с вами тоже, Александр… Только в парке мы не представились друг другу… Но вы, конечно, уже тогда знали мое имя…