— Надо подстраховаться.
Двор был ограничен стенами, в середине не было никаких крупных препятствий. Поэтому Ливий вышел из поместья и пошел гулять по Школе Дракона, собирая много полезной информации. Десять минут оказалось достаточно.
— Вот теперь можно попробовать этот трюк, — сказал Ливий и поднял вверх ладонь, чтобы тут же ее опустить.
— А чего я вообще так зациклился на руках?
Вместо того, чтобы оценивать потоки ветра ладонями, Волк решил воспользоваться всем телом. Он снял с себя рубашку, открыв ветрам торс.
С одной стороны, повышать чувствительность большой площади кожи тяжелее, чем всего лишь ладони. С другой, потоки ветра задевали Ливия намного сильнее.
— Отлично.
Закрыв глаза, Ливий почувствовал все еще сильнее. Он не видел ничего, но ощущал двор перед собой. Знал, где стены, а где открытые пространства. Ветер оказался очень разговорчивым собеседником.
— Нужно научиться определять форму объекта, — пришел к выводу Ливий где-то через час.
Пришлось сходить в столовую за солью. Ее Ливий взял целую бочку, клятвенно заверив повара, что вернет ценный продукт.
Бочку Волк установил за стеной своего поместья, после чего вернулся во двор.
— Форма, форма. Это всего лишь бочка, только немного меньше человека. Соберись, Ливий.
Ветер на улице был сильнее, это играло парню на руку. Потоки обходили бочку, лениво влетая во двор. Здесь их поджидал Ливий, который вывел чувствительность своей кожи на максимум.
— Есть.
Мозг высчитывал бесчисленные множества координат, показывая парню, где именно стоит бочка, и какого она размера.
— Хм?
Что-то едва заметно поцарапало кожу Ливия. Нет, не осталось даже малейшего следа, обычный человек и вовсе ничего бы не заметил, но Волк сразу понял, что это.
— Кристалл соли. Вот значит как. Я слишком сильно сконцентрировался на одних только потоках ветра. Осязание можно использовать по-разному, — сказал Ливий сам себе.
Теперь нужно было разобраться со вторым органом чувств. Вскоре Ливий понял, что ощущает не только кристаллики соли, которые проходят по его коже, но и чувствует вкус соли на языке.
— Неужели я это сделал?