— Средние.

Средние, смятенно думала девушка, может означать что угодно. Например, что они средней отвратительности.

— Разве вам не хочется успокоить свою совесть? — уже с явной насмешкой полюбопытствовал Мак-Алистер.

Она бы с удовольствием, правда, не за счет собственного желудка. Эви принялась внимательно вглядываться в его лицо в неверном свете костра.

— Вы что же, дразните меня?

— Я бросаю вам вызов.

— Вызов, говорите? — Брошенному вызову она могла сопротивляться не более чем своему неуемному любопытству. — Ну, и на каких же условиях мы с вами заключаем пари?

— Вы съедаете четыре кусочка, после чего выбираете себе любое одеяло на ночь.

Она презрительно фыркнула:

— Да вы в любом случае предоставили бы мне право первого выбора.

— Нет, сначала четыре кусочка, — ответил он, и теперь, Эви готова была поклясться, она явственно расслышала в его голосе насмешливые и даже издевательские нотки. — Итак?

— Понимаю. — Она рассмеялась. — А что получите вы, если я проиграю? Не считая большего удобства для ночлега?

Мак-Алистер долго молчал. А когда наконец заговорил, то голос его был мягким, как бархат.

— Поцелуй.

От изумления Эви приоткрыла рот, не в силах произнести ни звука. Поцелуй? Поцелуй в лесу? Он что, издевается над ней? Она прищурилась, но обнаружила, что не может разглядеть выражения его лица, чтобы проверить, так ли это. Нет, он не может оказаться настолько жестоким.

— Поцелуй, — наконец повторила она внезапно охрипшим голосом.

Откашлявшись, она постаралась вложить максимум искушенности в свой следующий вопрос:

— Один обыкновенный поцелуй и более ничего?

— Поцелуй на моих условиях.

В костре затрещало полено, рассыпая вокруг себя снопы ослепительных искр. Отблески пламени заплясали в глазах Мак-Алистера, на мгновение высветив его лицо. Он больше не насмешничал, и улыбка не смягчала его суровые черты. Скорее уж он выглядел так, словно намеревался добиться своего любой ценой… если можно так сказать.