— Эй, это чертова тайна!

— Под грифом «Секретно», понятно. Но знаешь, что, ты теряешь прибыль тут ежечасно, если не ежесекундно. Деньги текут от тебя потоком. Как думаешь, сможешь отбить вложения в ремонт этого погребка?

— Это не погреб, мальчишка!

— Спокойно, не кипятись. Зачем придираться к словам, если на кону стоит крупная выгода?

Торговец хмыкнул, схватив меня за одежду.

— Го-во-р-ри! — изнывая от любопытства, прохрипел он.

— Э, полегче, купец, — освобождаюсь от его кривых пальцев. — Сначала заключим сделку!

— Какую? Чего ты хочешь?

В отличие от случая с директором школы, я не стесняюсь в желаниях. Щурюсь, рассматривая лицо мужика, потом усмехаюсь и говорю:

— Сам-то как думаешь?

— О, значит, тебе нужны эти штуки! Бесплатно?! Ищи дурака! Я не раздаю дорогой товар всяким школьникам, которые несут бред.

— Хорошо. Ты теряешь деньги прямо сейчас. Тут кое-что началось. Но не важно. Как хочешь, дружище. Удачи в торговле, и в жизни, — говорю, как бы собираясь прощаться.

Мужик меняется в лице, напирая на прилавок, и чуть его не ломая. Просит меня рассказать, обещает какие-то суммы, явно мелкие для покупки батарей к сапогам.

Я включаю дебила и улыбаюсь. Даю понять, что творится нечто ужасное. Торговец теряет деньги. Они уходят сквозь пальцы. И лишь только я могу это исправить.

— Л-л-ладно, дьявол с тобой! — в конце концов, кричит дядька, чуть не вырвав свою бороду с корнем. — Я дам эти чертовы накопители. Они по закупке грошовые. Говори уже, наглый пес!

— Да. Но сначала... рукопожатие! — по слогам цежу я.

Знаю, что всякие торгаши любят заключать сделки. Часто, для их закрепления просто жмут руки. Без этого, торгаш может смыться, сказав, что ничего не было.

Но нарушить закреплённую сделку... это страшный позор. Потому есть шанс получить гарантии. Хотя, если б не моя справедливость, я б давно уже взял, что хотел. Ну да ладно...

Лавочник переводит все в шутку. Со мной такое явно не катит. Приходится чертыхаясь лезть в шкаф, что стоит у него за спиной.

Там мужик берет светящиеся капсулы зеленого цвета и кладет на прилавок. Потом нехотя протягивает сухую ладонь, сжимая мне кисть до боли. Лишь тогда облегченно вздыхаю, настороженно осматривая помещение.