— Свежий воздух? Значит, свежий… воздух-с…

Даже не извинившись, жандарм поспешно ушел.

Позже, когда в купе был притушен фонарь, а дверь в коридор крепко заперта, прошелестел чуть слышно шепот:

— А если он там на переезде не был… или не нашел. А ведь этот тип, жандарм, конечно, сошел на остановке. Через два часа вся линия будет кишеть жандармами! Боже!

— Ну, не так-то он прост… Геолог.

Поезд мчался, и паровоз гудел так, будто торжествовал.

— Меня интересуют не голубые мундиры, а тот, кто…

И тогда в ночном темном купе из уст Ольги Алексеевны прозвучало двустишие Мирхонда про ядовитое снадобье, влекущее гибель и бедствия, двустишие, повторенное позже в Самарканде мудрецом Сахибом Джелялом.

— Будем спать… Одно надо выяснить, кто герой двустишия?.. Тшш!

Что-то звякнуло. Кто-то пробовал ключом открыть дверь.

Гуманный, мирный, даже добродушный человек, доктор не терпел скрытых опасностей. Он вскочил и с треском отодвинул дверь купе. Открылась она с пушечным выстрелом, и некто шарахнулся в сторону, едва удержавшись на ногах.

В красноватом свете фонаря его лицо, безусое, с серой щетиной плохо выбритых щек, с мутно белеющими белками глаз, прикрытыми к тому же полями шляпы, было так обыкновенно, так буднично, что подслушивавшего нельзя было счесть за подозрительную личность. Тем не менее доктор, еле сдерживаясь, громко, чтобы весь вагон слышал, крикнул:

— Господин хороший, этак ты и под пулю угодишь! Чего лез в купе? Проводник! — позвал Иван Петрович. — А ну-ка, заберите жулика да отведите к господину жандарму в первый вагон.

— Я… мы… — лепетал тип в шляпе.

— Хочешь сказать, что ты филер, а не вор. Ну, разница небольшая.

Вернувшись в купе, доктор со вздохом проговорил:

— Явно нами интересуются. Возникает вопрос, что «они» знают.

— Посмотрим, кто знал о… Ведь знал кто-то. И точно знал.

— Вельможа отпадает, нем, как могила. Шамси отпадает, не сболтнет. Господин Дерюжников — помещик, вообще не знал. И все же кто-то…

— Это ужасно будет, если провал. Георгию не сносить головы, — тихо заметила Ольга Алексеевна, — сердце у меня не на месте.