Витторио прошел дальше, но свернул не направо, к дому, а налево, в парк. Повернулся спиной к дороге, стал искать подходящее дерево, чтобы спрятаться за ним. Нагнулся, вроде затем, чтобы завязать шнурок, и оттуда, встав на одно колено в траву, принялся наблюдать за домом.
Смуглая девчонка, невысокая, в оливковой куртке, с журналом в руке.
«Я ее не знаю», – подумал он.
– Знакомая, по работе. Я должна передать ему это…
Грация опять помахала журналом, снова толкнулась в калитку из нержавеющего металла. Синьора отступила назад, к двери, высоко поднимая ноги, чтобы не свалились матерчатые шлепанцы. Пошарила за косяком, и замок на калитке щелкнул, открываясь.
Мама Витторио, одетая по-домашнему, в синем свитере, купленном на распродаже, с вышитым спереди блестящим сердечком, в одном только свитере, обычно она надевает еще и пиджак, но сегодня ей жарко, она гладила, – дожидается Грацию в дверях, улыбаясь, полная любопытства.
– Так кто же вы, прелестное дитя? – спросила она, когда Грация подошла поближе.
Довольная, потому что на чисто вымытое личико хорошенькой молодой девушки всегда приятно смотреть, но и настороженная: у Витторио уже есть невеста, у него с Аннализой серьезные отношения, тут нужно держать ухо востро.
– Вашего сына точно нет дома?
Он подумал: это еще ничего не значит.
Это может быть все, что угодно. Подписка на специальный журнал. Часы, ювелирные изделия. Квитанции на оплату купленных в рассрочку вещей. Профсоюзные взносы.
Он всмотрелся в девушку, которая стояла рядом с его матерью. Кроссовки, джинсы, зауженные у щиколотки. Бесформенная, слишком широкая куртка. Внимание: девушка кажется толще, чем можно подумать, судя по ее лицу. Это еще ничего не значит: круглый подбородок, средиземноморский тип, маленькая, крепкая. Все возможно. Что-то выглядывает у нее из левого кармана. Кончик черной петельки. Фотоаппарат? Бинокль? Пара перчаток? Все возможно. Пригляделся, как она держит руки. Одна висит вдоль бедра, в ней журналы. Другая – у пояса, сжата в кулак. Нервничает? Нет. Спокойна? Тоже нет. Чуть сдвинула голову, будто бы заглядывает в дом через плечо матери.
Он окинул взглядом улицу. Пустые машины, все знакомые, принадлежащие соседям. Только вот этот фургон на площадке он никогда прежде не видел. Незнакомый фургон. Но ведь он так редко бывает дома.
Он подумал: это еще ничего не значит.
Все зависит от того, что сейчас скажет эта девица. Отдаст ли журнал и попрощается или останется в доме. Зависит от того, что она сейчас скажет.
– Вашего сына точно нет дома?
Мама Витторио выпятила губы и как-то по-собачьи склонила голову набок. Улыбка, сердечная, хоть и настороженная, сделалась удивленной, даже немного испуганной.
– Конечно нет, а в чем дело?
– Я из полиции, синьора. Инспектор Негро. Позвольте войти.
Он подумал: значит, вот оно как.