Теперь же она смогла изучить его жилище детально.
Пока Алекс был в душе, а затем переодевался, Вероника сидела на
белоснежном диване в ослепительно белой гостиной. Здесь не нашлось места
для пыли, зато нашлось для большого плазменного телевизора, кучи дисков
с музыкой и фильмами, мягкого ковра, кофейного столика из черного стекла
и черно-белых фотографий, развешанных на стене.
"Похоже, сюда заглядывает уборщица", — подумала Вероника.
От нечего делать она подошла к стене и стала разглядывать фотографии. На
одной из них Алекс в окружении ребятишек, сам такой лохматый и небритый, но довольный, на другой счастливые, но невероятно худые люди махали руками, на третьей несколько мужчин тащили на носилках раненую панду.
— Ну, все можно ехать, — Алекс показался в комнате.
— А где это ты? — спросила Вероника, указывая на фотографию с детьми.
— Это в Сьерра-Леоне, — он подошел к стене с фотографиями, — я помогал строить приют для детей.
— Ого! А это?
— Это в Таиланде. У них там случилось жуткое цунами. Я от нашей фирмы возил туда гуманитарную помощь.
— Надо же! Ну, и поносило тебя по свету, — восторженно воскликнула Вероника.
— Да уж. Просто я чувствовал, что должен быть там. Каждый раз я сам удивлялся, как меня туда занесло. Но я никогда не сомневался ехать или нет.
— Ты видел столько страданий, как ты с этим справлялся?
— Как-то справлялся, — уклончиво ответил Алекс.
— А как твоя семья на все это смотрит? Они тоже занимаются благотворительностью?
Алекс нахмурился. О семье ему говорить не хотелось, да особо и нечего было рассказывать. Подумав немного, он сказал вот что: