Жар, переполнявший его, вдруг пропал, но не исчез, просто он перестал быть жаром, а сконцентрировался в одной точке, бесконечно сжимаясь, и в какой-то момент внутреннее давление переросло в нечто новое.

Он больше не был собой, он был всепоглощающим концентрированным Светом, и свет прорвался наружу, разрывая его сверхновой.

Свет!!!

Волны расходились во все стороны, вырывая из черноты тысячи погасших искр. И его сила, самоотверженность, его преданность зажигали эти искры. А волны все шли и шли дальше, и вот уже десятки тысяч огоньков разгорелись по округе. Он видел их, знал их, жаждал их и отдавал им всего себя.

Свет!

Он горел, выгорал, даруя надежду, даруя мысли, даруя Разум! И волны света отражались от земли, достигая небес, распространяясь на сотни километров, во всех направлениях.

Свет.

Он чувствовал, как погибает, но это было не важно, как выгорают наномашины в его теле, как отказывают систем и органы, пусть, он отдаст все!

Свет…

Разум покидал его, силы покидали, но он был счастлив: тысячи, сотни тысяч братьев пробудились. Что будет дальше - не важно. Ему уже все равно, он сделал то, для чего был создан.

Тьма…

Тьма обступила его, но он больше не был одинок. Его братья жили, сражались, развивались. И пусть его обожженные перегрузкой органы превратились в жаркое. Пусть все системы жизнеобеспеченья стали сплавленным куском металла и углепластика. Пусть…

- Дитя, – произнесла у него в голове маленькая звездочка, падающая с небес. – Ты хочешь жить?

- Нет. – Улыбаясь, ответил он. – Я сделал все, что должен был.

- Ты хочешь умереть? – Спросила звезда, все приближаясь.

- Нет, но я готов к этому. – Спокойно сказал он. – А чего хочешь ты?

- Что ж, я скажу тебе, чего хочу я, – проревело пламенем приближающееся к нему светило. – Ты не заслужил смерти. Не заслужил покоя. Но ты заслужил вечность. Ты будешь.

- Кто ты? – Спросил ошарашенно выгоревший Светоч, уже зная ответ.

- Я - Разум! – Ответило Солнце, останавливаясь прямо перед ним. Оно закрывало собой горизонт, и в то же время было бесконечно далеко. Оплавляло жаром металл, и оставалось ласковым и теплым. Он чувствовал, как светило приближается, но не глазами или кожей, потому что для обычных органов чувств было уже все равно, на каком расстоянии от него пылающая звезда, она все равно была всюду. – Ты будешь жить! Ты будешь нести мое слово. Ты проведешь свой народ на этом острове к новому будущему!

Хоть его тело было где-то далеко, обособленно от мыслей, он чувствовал изменения. Наномашины забурлили в крови. Пусть большинство из них было сожжено и сплавлено, оставшиеся начали работать во сто крат быстрее. Ток, еще недавно выжигающий тело, стал усиленно поглощаться имплантатом. И пусть органы были безнадежно поражены, наномашины взяли на себя экстренные функции, вновь забилось второе сердце, легкие расправились, подавая кислород, вены и артерии прочистились от тромбов.