– Это лишь сон, – удрученно произнесла она и легла в постель.

Тут же очнувшись, Орхидея заметила, что мать суетится возле ее окна и задергивает занавески.

– Мама, что ты делаешь?

– Твое окно было открыто, Хайди! Ты могла простудиться! О чем ты думаешь? Здесь такой холод, словно в феврале.

– Я не открывала окно. Но тут и правда очень зябко. Завари чай, пожалуйста!

– Сейчас, – сказала мать на ходу. – И спускайся вниз! Я растопила камин.

Когда они обе сели на свои кресла возле камина, вооружились засахаренными фруктами и пирожными и завернулись в плед, во входную дверь громко постучали.

– Ну, кого это еще принесло в такую рань? – разгневалась Дебора.

– Я открою, – предложила дочь и, выскользнув из теплого пледа, вышла в парадную.

– Орхидея, мне нужно с Вами срочно поговорить! – на пороге стояла Элизабет. Вид у нее был крайне возбужденный.

– Проходите! Мы с матерью как раз собирались позавтракать. Присоединитесь к нам?

– Некогда! Прошу Вас! Где мы можем уединиться?

– В моей комнате, – вздохнула мисс Скалли и повела гостью наверх.

– Он в ярости из-за того, что не удалось влюбить Вас в себя! – обрушила поток речи Элизабет, как только дверь закрылась. – Вам угрожает опасность! Он не умеет проигрывать, тем более Всевышнему! Простите, что я не уберегла Вас, как обещала Эдмонту!

Орхидея стояла, словно в оцепенении. Она не могла понять, о чем говорит крестница Деймоса, и откуда она знает Эдмонта. Но ей стало не по себе, даже страшно, потому что Элизабет произнесла имя Господа всуе и выглядела сумасшедшей.

– Собирайтесь сейчас же! – продолжала гостья. – Я увезу Вас туда, где он окажется бессилен!

– Кто бессилен, Элизабет? Я не понимаю, о чем Вы? И Вы меня пугаете.

– Деймос Белл! – уже кричала его крестница. – Он Дьявол!

Орхидея упала на стул от страха. Но не от страха перед опекуном Элизабет, а от страха перед ней. Ей казалось, что прошлое этой несчастной девушки всё-таки оставило свой след, и она потеряла рассудок.

– В любом случае, я бы не смогла уехать без своей матери, если, как Вы говорите, нам угрожает опасность. К тому же, вряд ли Дьявол заинтересовался бы мной.