Небольшая заминка вышла с названием храма, в котором находятся залежи золота и драгоценностей. Его название даже прочитать без ошибок русскому человеку трудно, а запомнить и выговорить — почти нереально. Натуральная абракадабра примерно из двадцати букв, абсолютно бессмысленная и невоспроизводимая.
Поэтому поступил проще. Нашел в библиотеке карту Индии, точно помню, что храм расположен в уникальном месте, на самом «кончике» полуострова Индостан, а там только один штат. Дальше пусть Леонтьев сам уточняет у историков или географов, огромный храмовый комплекс в столице штата лишь один.
Он и уточнил. Храм Шри-Падманабхасвами, город Тривандрам, штат Керала.
Мне осталось лишь подтвердить, что это оно и есть — с другим не спутаешь.
Сижу, значит, ворон считаю, и тут распахивается дверь, в кабинет вваливается целый настоящий полковник. С родными зелеными петлицами и такого же цвета фуражке.
— Здорово, брат казак!
Пал Палыч, а это оказался именно он, обхватил меня своими медвежьим лапами и чуть не задушил в объятиях на радостях.
Дважды родной командир: в том и этом времени. Уже не просто знакомый — почти родственник!
Разговаривать долго товарищ полковник не стал, взял меня за шкирку и поволок к себе домой в гости, служебный автомобиль, оказывается внизу нас ждал. Отмазки, что рабочий день еще не закончился — слушать не стал. Лишь насмешливо уточнил, сколько полных дней я провел на территории воинской части? И если на срочной службе такое вытворял, то о гражданке и говорить не о чем. На этом моменте мои аргументы и возражения сразу закончились не начавшись, впрочем Иосифа Давыдовича об отъезде предупредить пришлось.
Самое удивительное, что дома у товарища полковника оказалась вся семья: и жена и дочка! Я же с пустыми руками, без гостинцев, как распоследний лопух. И ведь, не обмолвился ни словом командир, что перебрался всем семейством в Первопрестольную. Впрочем, для домочадцев мое появление тоже оказалось шоком.
Любовь Леонидовна аж прослезилась, узнав бывшего солдата, прославившегося своими подвигами и приключениями. Обняла и расцеловала.
Марго вежливо подала руку, на шею бросаться не стала, хотя явно обрадовалась встрече. Оказывается, она поступать в медицинский приехала.
Приглашение оказалось приурочено к новоселью, хотя гостей ждали ближе к вечеру. Поэтому меня поручили заботам Ритки, у хозяйки на кухне забот хватало, а Пал Палыч умчался куда-то по делам.
— Хорошая квартира, — оценил я размеры четырехкомнатной резиденции. — Сталинский ампир?
— Не знаю. Мы только неделю назад переехали. Тут все служебное, и мебель и посуда даже. Наши вещи в контейнере пока доползут еще месяц пройдет. Только, то что с собой в чемоданах привезли. Соседи — ужас и печаль. Все дипломаты и партийные работники. С утра вереница черных «Волг» во дворе, даже на «Чайке».
— Ритуля, тебе не надо маме помогать на кухне, случайно?
— Неееааа. Там и так не провернуться от помощников. Соседка «одолжила» свою домработницу, без меня управятся. И вообще, мама говорит, что готовка и уборка от меня никуда не убежит, намаюсь еще после замужества. И я её целиком поддерживаю в этом вопросе. Лучшие годы жизни потратить на сковородки? Ищите дурочек в других местах.
— К экзаменам готовиться тоже не надо? — При всем уважении к умственным способностям моей старой знакомой, поступить в медицинский в Москве своими силами — это надо очень сильно постараться. Качество образования в азербайджанском райцентре, по определению, недостаточное для такого оптимизма. Даже в русской школе. Просто, нет хороших учителей. Рита же выглядела слишком румяной, веселой и легкомысленной для человека, грызущего гранит науки накануне экзаменов.
— Пфф. Не переживай. Считай, уже поступила. Вне конкурса зачислили по республиканской квоте от республики Азербайджан. Экзамены — чистая формальность, хоть на тройку пиши.
Мне бы возмутиться, вспомнить о совести и принципах социального равноправия, но если честно, даже мысли такой не возникло. Рита — девушка умная, целеустремленная и настойчивая, врач из неё, наверняка, получится хороший. Никаких сомнений в этом у меня лично нет, а то, что в Лениноране, как в любой провинциальной дыре хороших учителей и репетиторов днем с огнем не найти — в том её вины нет. Собственно, квоты именно для этого и придуманы, чтобы дать шанс выучиться обычным парням и девчонкам из советской глубинки. Другой разговор, что выродилось это черти во что, и стало черной дырой для кумовства и блата, но здравое зерно все-таки изначально было.