Говорят, пираты тогда тоже неплохо отоварились, обновив прореженный Орденом парк летающих судов, и до сих пор находили случай напомнить зазевавшимся торговцам, что не всему, что пишут в газетах, можно верить.

— Как я сразу сказал, вас я нисколько не подозреваю, — заявил Феликс. — Даже не взирая на свежую царапину.

— Где?! — сразу вскинулась Аннет.

— По левой лыже, — ответил Феликс. — С внешней стороны, под опорой.

— О, это я опять бакен задела, когда взлетала, — вздохнула Аннет. — Сколько раз им жаловалась! В шхерах толком и так не развернешься, а еще эта дрянь ржавая торчит прямо поперек прохода.

Феликс ей посочувствовал, и между делом осведомился, где такое безобразие творится? Как оказалось, раз в неделю Аннет забирала почту с плавучих постов Ордена, и последний в их цепочке уже успел утомить девушку своей безалаберностью.

Пока она рассказывала, Феликс прикинул в уме карту, время и расстояние. Если девушка говорила правду, то от последнего поста до места гибели «Золотого дракона» она действительно едва успевала на полном ходу к тому времени, когда и появилась. С другой стороны, прямая линия от поста к Балтийску лежала значительно восточнее, да и почта, собираемая раз в неделю, не стоила того, чтобы гнать на всех парах.

В общем, подозревать девушку было еще рано, но задуматься над некоторыми вопросами уже стоило.

— Вот представьте, Феликс, — тем временем жаловалась Аннет. — Шесть постов — люди как люди, везде порядок, и только у этих такое безобразие каждый раз.

Феликс машинально кивнул и столь же машинально, просто поддерживая беседу, спросил, что за посты такие и чего им на суше не сидится.

— Научные, — отозвалась Аннет. — Я не вникала. Эти, с седьмого, еще с русалками работают.

— Думаю, они все с ними работают, — сказал Феликс. — Вряд ли кто-то может жить на воде без ведома морского народа.

— О да, — Аннет перещелкнула тумблер на приборной панели, и добавила: — Я имела в виду, они собирают отчеты о взаимных поставках. Русалкам лень плавать до Балтийска, — тут она снова улыбнулась: — Ох, им даже лень самим записывать. Их посыльный диктует, а человек пишет.

Она еще что-то рассказывала, мило улыбаясь при этом, но уставший мозг Феликса зафиксировал, помимо ее обворожительной улыбки, только суть дела:

— Так у вас с собой отчет о поставках в море за последнюю неделю? А можно на него взглянуть?

Аннет сразу насторожилась.

— Во-первых, за прошлую неделю, а во-вторых — нет, — отрезала она. — В-третьих, Феликс, разве приличный контрабандист лезет в чужие дела? Вы же не какой-нибудь там правительственный агент.

— Такое чувство, что агентов вы не любите, — с улыбкой заметил Феликс.

— Не люблю, — резко ответила девушка.

В этом она, по правде говоря, была не одинока. За год службы Феликс успел убедиться, что простой народ вообще не слишком жаловал третье отделение, подчас воспринимая его как какую-то политическую инквизицию.