— Мы просто в патруле были! — зачастил тот же стражник. — Рядом совсем! Вот и успели быстро! Не заодно мы с вражинами!

— А почему же тогда десятник решил меня для дознания с собой забрать? — вкрадчиво поинтересовался я, видя, что князь не спешит их убивать. Всё же блефовал, как и я сам.

— Это вот у старшего такое распоряжение! — тут же перевёл стрелки на своего командира стражник.

— Да? Тогда, наверное, он один с нападавшими заодно?

— Распоряжение у нас есть, — нехотя выдавил из себя десятник. — От князя.

— От Стародубского?

— Да!

— И что в этом распоряжении обо мне говориться?

— Что если боярин Северский где-то в наше поле зрения попадёт, то доставить ему, то есть тебе, боярин, как можно больше проблем. Вознаграждение за это обещано.

— Тьфу! — сплюнул я и презрительно скривился. — Вот же ваш князь тварь трусливая!

— Ты это, боярин! — вскинулся десятник. — О князе всё-таки говоришь!

— Да какой он князь? Тварь и есть! От меня вирой откупился, чуть ли не в вечной дружбе клялся. А сам решил вот так, по мелкому, гадить.

— Артёмка такой и есть, — спокойно произнёс Нарышкин, развеяв воду с рук. — Мелкий, мстительный, но трусливый. Ладно, десятник — живите. Хотя, что это за жизнь такая — ничтожеству служить? Но дело ваше. А мы, пожалуй, пойдём. Я своих людей пришлю вскоре, для следствия. Так что не трогай ничего. И видоков не отпускай. Не спорь! Иначе я всё же доведу угрозу до конца!

— Дядя Слава, а вы отцу моему весточку не пошлёте? — обратилась к князю Алёна. — Чтобы и наши люди в следствии поучаствовали?

— А сама что? — удивился князь.

— Так нам в академию надо, — развела руками княжна.

— В академию? — теперь уже удивился я. — Сейчас?

— А как же? — пожала плечами блондинка. — Ты не ранен, не пленён. Значит нужно на учёбу явиться. В академии с этим строго.

— Ну ничего себе, — покачал я головой. Хотя, с другой стороны, а что мне ещё сейчас делать? Домой что ли пойти? Так как потом объясню прогул? Да ещё и в первый же день? Поэтому я лишь добавил немного невпопад: — А я экипаж отпустил…

— Ничего, — отмахнулась Мещерская, — пешком дойдём. Тут не далеко. Тем более, что мы так и не поговорили.