Сегодняшнее возвращение в реал получилось еще более туманным и болезненным, чем последние два. Перед моим взором черное матовое стекло, но между ним и глазами как будто еще мерцала легкая серая дымка. Голова раскалывалась, и уже привычная тошнота тоже никуда не делась. Нужен свежий воздух.

Я взялся руками за шлем и, закрыв глаза, морально приготовился. Даже через закрытые веки я ощутил жжение и льющиеся слезы — из-за света, от которого меня укрывало черное матовое стекло. Поднял шлем и скинул его на пол. С минуту я просто лежал с закрытыми глазами, ожидая, когда немного полегчает.

Этот шизанутый дед! Все из-за него! Когда мне удалось вернуть старого маразматика из бана за матерные выражения на три дня раньше положенного срока, он прям горел праведным гневом и был переполнен остервенелым воодушевлением. Он жаждал справедливости и даже придумал план, как сделать так, чтоб она восторжествовала. И, какая неожиданность, в этот план входила ежедневная работа с ним по десять-тринадцать часов подряд. А это неслабая такая нагрузка на мозг. Еще и в моей ситуации…

Я открыл глаза, слезы полились ручьями, желудочный сок подступил к горлу и меня вырвало. Хорошо, что вовремя успел подставить заранее заготовленный таз, но так как в последний раз я ел часов двадцать назад, особо разгуляться тут не получилось. Вот же… Уже начинаю разговаривать как дед, понахватался от него фразочек.

Встать со специальной игровой кушетки, принимающей форму твоего тела, когда в нее ложишься, получилось только со второго раза. Первый заход увенчался сильным головокружением и адской болью в висках. Но вот я уже на ногах. Глаза все еще были в тумане и у меня получалось разглядеть только силуэты мебели вокруг.

— Который час? — прохрипел я, так как во рту пересохло, слюна давно покинула эту полость.

— Одиннадцать часов, пятьдесят две минуты утра, — ответил мне неестественный мужской голос.

— Включить воздушные фильтры на максимальное проветривание.

В недрах квартиры загудело, и подул свежий прохладный воздух.

— Погладить белую рубашку и черные зауженные брюки.

Наощупь добредя до ванны, я наклонился над умывальником и включил холодную воду. Прополоскал горло, а затем сделал несколько глотков. Краем глаза заметил намек на самый плохой из возможных симптомов. Вдох, выдох, посмотрел в зеркало. Через весь лоб проходила набухшая и принявшая фиолетовый цвет вена. Если б меня сейчас видел кто-то со стороны, то подумал бы, что она может лопнуть в любой момент… Но нет, она лишь снабжала меня адской головной болью.

Я набрал в ладони холодной воды и умылся. Не помогло. Еще раз. Снова без изменений. А так бы хотелось, чтоб окатил себя хладной водицей, и боль прошла.

Вновь посмотрел на себя в зеркале. Маленький электронный катетер, торчащий у меня из виска, на своем миниатюрном дисплее отображал цифру 3 и мигал красным. Прекрасно. Вовремя же я вернулся в реал. Очень вовремя.

Крышка с зеркалом легко поддалась, и передо мной открылись внутренние полки шкафчика. Первая полка: запасы зубной пасты и ушных палочек. Вторая полка: мыло, шампуни, дезодорант. Третья полка: небольшие штабеля ампул с ядовито-зеленой жидкостью.

Взяв один пузырек, я взболтал его и вставил тыльной стороной в специальное отверстие в катетере, предварительно вытащив оттуда и выкинув такой же, но пустой. Чуть надавил. Часть жидкости стремительно перекочевала из ампулы внутрь моего организма. Муть в глазах вмиг прошла, головная боль уменьшилась, а сам я ощутил легкую эйфорию.

Пустой флакончик отправился в мусорный утилизатор под раковиной, зеркальная крышка шкафа стала в изначальную позицию.

Я вновь ополоснул лицо холодной водой и выключил кран. Поднял взгляд. На дисплее отображалась приятное число 99 и зеленое свечение. Лоб тоже пришел в норму, вена стала прежней — едва заметной. Можно еще немного пожить.