Молли, моя одногодка, называла себя моей служанкой. Но так как платить после смерти бабушки мне стало ей нечем, а она отказывалась меня покидать, то я принялась считать ее своей компаньонкой.

Очередной порыв – куда более сильный – завыл и захлопал вывесками, затем повалил одну из них, и это лишь утвердило меня в намерении поскорее найти кэб.

Нашли – отыскали угрюмого извозчика и двухместную повозку, в которую была запряжена худая пегая лошаденка.

– Гроза уже близко, – недовольным голосом произнесла Молли, устроившись рядом со мной на неудобную деревянную скамью. Извозчик закрыл за ней дверь, затем полез на козлы, и старый кэб, жалобно скрипнув, накренился. – Не к добру это, мисс Кэрри!

В ответ я пожала плечами.

Не к добру так не к добру, тут не поспоришь. Но разве у нас были другие варианты?

Кэб тронулся, я покрепче прижала к себе саквояж, немного переживая о потере денег. Цену за поездку на Гровербрук с нас запросили в полтора раза большую, чем я рассчитывала. Но пришлось согласиться, иначе нам грозило встретиться с непогодой лицом к лицу.

Тут донесся далекий раскат грома, и Молли нахмурилась.

– Даже если и начнется гроза, ничего страшного, – успокаивающе сказала ей. – Я поставлю магическую защиту.

Поставила – по крайней мере, это у меня выходило вполне сносно. И на себя, и на Молли, и еще не пожалела магии на дорожный саквояж, который ни при каких обстоятельствах не должен был промокнуть.

Затем принялась смотреть в окно на столичные виды.

Мы ехали по центру Виенны, с двух сторон от кэба высились огромные каменные дома в три, а то и в четыре этажа, но я с удивлением подумала, что столица ничем меня не поразила.

А ведь должна была!

Всю свою сознательную жизнь – до девятнадцати лет – я провела в Южной провинции, не выезжая дальше Кальве. О детстве, в котором были еще живы мои родители и мы с ними путешествовали, я ничего не помнила, и ни доктора, ни маги так и не сумели мне помочь.

Тогда почему же меня не изумляли широкие бульвары, огромные дома и величественные монументы прославленным воинам и великим королям?

Попыталась удивиться, но в очередной раз не вышло. Поэтому, мысленно пожав плечами, я вернулась к тому, что меня привело в Виенну.

В столице у меня было три дела.

Первое и самое важное из них – в моем саквояже лежало письмо некоему лорду Арчибальду Кэмпбеллу, проживающему по адресу Гровербрук, 12, куда сейчас мы и направлялись. Послание желательно было передать лично, но если я не застану хозяина, то можно оставить в доме.

Именно так гласил один из пунктов бабушкиного завещания.

Причем в столицу я должна была отправиться сразу же после ее кончины. Но у меня не получилось – несколько месяцев я была раздавлена утратой и ходила словно сомнамбула. Затем постепенно вернулась к жизни, и вот я здесь, трясусь в кэбе по Виенне, выполняя бабушкину последнюю волю.