– По сути, твои парни сейчас как козлы отпущения.

– Значит, вот оно что. Теперь всё сложилось.

Мурашов откинул папку в сторону и закрыл лицо рукой.

– Да, именно так. Если бы они сработали чисто, то вы бы продержались ещё полгода, может быть год, но потом всё равно было бы что-то подобное.

– Что ты предлагаешь?

Гаврилов постучал пальцами по столу, обдумывая вопрос полковника.

– Тебе не понравится.

– Мне сейчас уже всё не нравится. Говори.

Гаврилов встал и заходил по кабинету. Мурашов же закурил и устало откинулся в кресле, не спуская с генерала угрюмый взгляд.

– Андрей, замять такое мы никак не можем. Это должно выглядеть, как бы мягко это сказать, как показная казнь. Но есть два варианта.

Гаврилов остановился напротив и в упор посмотрел на полковника. Мурашов кивнул.

– Первый вариант, кто-то из твоих бойцов должен понести наказание. И мы уже знаем кто.

Мурашов вздрогнул, затушил сигарету и резко встал.

– Нет. Никто из моих парней не понесёт уголовную ответственность вместо вот этих.

Он ткнул пальцем на первое дело.

– Андрей! Это не просто было нарушение приказа! Он сорвал операцию, которая готовилась несколько лет. Ты не понимаешь, если бы они взяли обоих, знаешь сколько бы голов полетело бы здесь, в этом гребанном министерстве, даже ваш бывший благодетель должен был пойти по этапу с конфискацией! А теперь он довольный, как котяра, скинул на других, а нам крыть нечем.

– Тогда почему мои парни это делали?

– Ты же сам видел, что он подписал в последний свой день на посту. Всё продумал, а мы пока ничего не можем сделать. Только косвенные доказательства.

Гаврилов опустился в кресло и устало сказал:

– «Дельте» конец. Или сейчас, или завтра, или через месяц. В любом случае вас расформируют.