Сейчас они должны ее впустить. Тогда она сможет подготовиться, пока Лука думает, что она вникает в дела. Она все еще может удивить его.

— Никаких проблем, они могут выдать тебе пропуск. Идем. — Лука положил руку ей на поясницу и проводил Минти к автоматическим дверям, отделяющим общественную часть офиса от частной. В том месте, где он прикоснулся к ней, она ощутила легкий электрический разряд, который прошел вдоль позвоночника, и тут же сделала шаг вперед, чтобы он больше не касался ее.

Какого черта Минти Давенпорт делает в Ошиа? И, что более важно, что она делает в «Ди Торе дольче»?

Лука подошел к окну и посмотрел на холмы и виноградники, окружающие главный офис бизнеса, который он унаследовал и вырастил. Всего в миле отсюда, за изгибом ближайшего холма, находится его дом, старая ферма Ошиа, где сначала он жил с родителями, а потом, после несчастного случая, со своим дядей Джио и его женой-англичанкой. Лука обожал эту женщину с мягким говором и содрогался от ужаса, когда на лето к ней приезжала ее дикая и своенравная племянница, на долгие недели превращавшая все вокруг в хаос. А теперь Минти вернулась. Что на этот раз она приготовила?

И какого черта ей нужно от его бизнеса? Если только тетя Роза не разделила третью часть доли между ними двумя — это может послужить причиной для возвращения Минти.

Минти была необузданной, импульсивной и легкомысленной, но никогда прежде ее причуды не касались совета директоров. Лука достал свой телефон и быстро забил в поиске ее имя.

— Ага, вот ты где.

— Ты звал меня? — Тон был легкий и веселый, но в голубых глазах вспыхнул вызов. Лука отлично знал эту уловку: так было, когда ее не было дома ночью…

Было время, когда Лука думал, что в ней есть ранимость. И это всего лишь маска, которую она являет миру. Но он ошибался.

Лука откинулся на стуле, медленно оглядев ее высокую, стройную фигуру, которую так соблазнительно облегало серое платье. Непоседливый подросток превратился в красивую женщину.

— Мне жаль, что так вышло с твоей помолвкой.

Голубые глаза мгновенно стали огромными. Легкий румянец вспыхнул на щеках, но это было всего лишь свидетельство внутреннего переживания.

Однажды он хотел узнать, что она чувствует. Если она способна чувствовать.

— Отмена одной помолвки — это неудача, — сказал он, все еще глядя на нее. — Но целых три — это уже легкомысленность.

Она пожала плечами.

— Что я могу сказать? Я никогда особо не заботилась о своих игрушках.

Он тоже был одной из ее игрушек? Прихотью, от которой можно легко избавиться?

— Возможно, все к лучшему. Никогда не представлял тебя женой политика.

— О, ну, знаешь, это не только посещение именин. Некоторым парам приходится работать даже в двадцать первом веке. — Минти подошла к книжным полкам, которые занимали левую часть комнаты, и взяла фотографию своей тети. Роуз стояла на фоне фермерского дома, обнимая двенадцатилетнего Луку. Он улыбался, прижавшись к женщине, заменившей ему мать.

— Странно быть здесь без нее, — сказала Минти так тихо, что он едва расслышал слова. — Когда такси проезжало мимо дома, мне казалось, что вот сейчас мы повернем на аллею, и я увижу, как она стоит на пороге в своем переднике. — Она поставила фото на место и продолжила изучать книжные полки, рассматривая фотографии и призы, которые он там хранил.