К счастью, его нашли, и Питер, приподнявшись с огромной благодарностью взглянул на своего спасителя. Это был крупный мужчина примерно одних с ним лет, с аккуратно забранными в хвост волосами и в обычной для ясионцев одежде – длинной коричневой тунике и свободных штанах. Выглядел он на удивление опрятно, что составляло странный контраст с убогой комнаткой, словно сошедшей с гало-снимков доисходных развалин.

– Спасибо большое, – с трудом ворочая языком, произнес Питер, – а ты…

– Баги, – услужливо подсказал мужчина и улыбнулся с такой радостью, словно Питер был его давно потерянным и вновь обретенным родичем, – полежи пока, тебе надо сил набраться. А главное – вот.

И он снова предложил Питеру круглую капсулу – она алела на его темной ладони, как спелая вишня.

Или как капля крови.

– Что это? – почти прошептал Питер, с облегчением откидываясь на слегка приподнятое изголовье, – Еда? Меня стошнит…

– Лекарство, – поспешно уточнил Баги, – ты наглотался дряни в этих трубах, так что лучше выпей, иначе еще не скоро оправишься. А можешь и вовсе помереть.

Питер на мгновение заколебался, ощущение смутной опасности толкнулось в сердце… но этот Баги улыбался так простодушно, что не хотелось обижать его отказом. Он взял капсулу из смуглой ладони, осторожно положил в рот и проглотил, запив остатками теплого питья.

– Вот и умница, – ласково произнес Баги и глаза его блеснули плохо сдерживаемым торжеством. – Сладких снов!

Поле под горячими лучами полуденного солнца тянулось от горизонта и до горизонта. Небо пылало, высокая, высушенная до хруста трава сверкала густым золотом – в нем тут и там вспыхивали аметисты луговых васильков, нежные лазуриты незабудок, кварцево-розовые капельки цветов дикого горошка.

Питер приподнялся и медленно провел ладонью по глазам.

Что-то случилось, он уснул здесь, в самый разгар полдня и даже не отошел в тень? А может, потерял сознание от жары?

Но нет, голова была свежей и ясной, словно он очнулся после крепкого ночного сна. Осмотрел себя – привычная светлая рубашка из тонкого полотна, холщовые штаны, ноги босы. Летом он всегда так ходил, когда еще жил… где?

Он слегка потряс головой, волосы рассыпались по плечам. В высокой траве стрекотали цикады, солнце важно шествовало по небу. Вроде все было в порядке… так, как и должно быть.

Или нет?

Вдруг что-то пошевелилось за спиной Питера, и он вскочил на ноги так резко, словно ощутил на коже холодное прикосновение змеиной чешуи. Развернулся, сжимая кулаки для защиты… и оторопел.

На расстеленном в примятой траве плаще лежал Фэлри и спал. Свободная рубашка распахнулась, обнажив твердые грудные мышцы, одна нога согнута в колене, локоть под головой. Короткие тени от стеблей травы падали на спокойное лицо, сомкнутые губы напоминали лепестки цветка яблони.

Питер медленно приблизился и бесшумно опустился на колени рядом с ним. При виде Фэлри он забыл обо всем – о жаре, о странном сне и прочих тревогах.

На висках спящего и под волосами, заплетенными в косу, выступили светлые капли пота, веки, обрамленные золотыми ресницами, беспокойно подрагивали. Казалось, ему снится что-то… не очень приятное.

Кончиками пальцев Питер осторожно коснулся щеки Фэлри… и вдруг оказался в кольце сильных рук, схвативших его так быстро, что он даже не уловил движения.