— Время двенадцать пятнадцать. Перекличка, — проговорил он в микрофон гарнитуры. — Первый рубеж, Соловей, доложите.

Он замолчал, и, видимо, услышав ответ, кивнул.

— Принято. Первый рубеж, Вьюрок, доложите…

Так он дошел до Третьего рубежа. Здесь мы были разделены на две группы: Штаб и Переход.

— Третий рубеж, Переход. Пангеев, доложите.

Мы напряженно замолчали. Седой связист медлил, но затем все-таки кивнул.

— Принято. Штаб — аналогично. Конец переклички.

Ирка судорожно выдохнула. Да уж, жизнь ее к такому не готовила. Но если с детства крутишься при сотрудниках Тайного отделения и обладаешь даром, то однажды нечто подобное непременно однажды бы произошло.

«Спокойно, Ириш», — сказал ментально я. — «Все идет по плану. Ты молодец. И у тебя все получится».

«Спасибо…» — выдохнула она и оборвала связь.

Время тянулось бесконечно долго. Трудно удерживать концентрацию часами, но пришлось изворачиваться. Я для этого выбрал балансирование на грани выхода в ментальное пространство — это отрезало мелкий звуковой шум и фон Осколка и максимально приближало меня к Источнику.

Резкий голос девушки из букурештских связистов вырвал меня из этого состояния.

— Штаб, внимание! Сообщение из Букурешта. Императорский кортеж выезжает на главную улицу. Обстановка — ожидаемая. Пока стабильно.

В переводе на русский язык это означало, что на улицах дакийской столицы творилось черт знает что. Крайне неудобная обстановка для работы: толпы людей, желающих поглазеть на семью государя, сама императорская фамилия ехала в автомобиле с открытым верхом, что превращало их в заметную цель.

И, что хуже всего, НОАРД так и не дали окончательный ответ, готовы ли они отказаться от сотрудничества с заговорщиками. Нам сообщили, что Терезу и нескольких человек заключили под стражу, но Штефана достать не удалось: австрийцы успели вызволить его из тюрьмы и, видимо, все же переправили в Букурешт. Все участники этой мелкой операции были найдены убитыми, а за три дня перевернуть весь Букурешт не вышло. Поиски закончились ничем.

И это меня здорово напрягало. Я всего раз видел этого Штефана, но успел понять, что он был отбитым на всю голову отморозком. Если Терезу, принимай она решения единолично, еще можно было уговорить, то когда в НОАРД случилась рокировка, шансы на мирный исход здорово уменьшились.

— Штаб, внимание! — снова заговорила связистка. — Букурешт на связи. Взрыв.

— Где? — хором воскликнули мы с Костей.

— Уточняю.

Связистка даже прижала наушники руками, а ее лицо болезненно скривилось. Видимо, пыталась пробиться сквозь помехи или сильный фоновый шум. Наконец она опустила микрофон гарнитуры.