– Еще одного? – На лице его не было совершенно никакого выражения, голос совершенно ровен.

 Отто проглотил внезапно хлынувшую в рот горечь:

 – Нет. Этого было достаточно… для…

 – Для моего «примитивного» чувства театральности? – Один из солдат бросился к двери.

 – Рядовой Ривера. Вернитесь, или вы будете наказаны.

 Рядовой на секунду приостановился, потом бросился бежать снова. Комменданте снова обратил взгляд на Отто, но ничего не сказал. Слышно было лишь, как эхом отдается в коридоре стук подошв бегущего рядового, да что–то тихо шуршало. Отто знал, что это корчится обезглавленное тело. Бернал потерял сознание.

 – Вы все можете выйти. Заберите этот мусор.

 Мертвый человек гораздо тяжелей живого. Чтобы вынести потерявшего сознание Бернала, потребовался один человек. Четверо – чтобы вытащить в коридор тело. Дневальный отнес смотревшую перед собой тусклым взглядом отсеченную голову к двери и стал рядом с ней на пост. Одному из выносивших тело он велел вернуться за головой.

 – Итак, полковник, попытаемся поговорить о деле еще раз?

 – Если вы думаете, что произвели на меня впечатление, то напрасно. Я встречал много безжалостных людей.

 Комменданте подошел к кровати Отто сбоку и приложил к его горлу острие ножа. Кровь продолжала еще капать с лезвия, а правая рука Хулио была ярко–малинового цвета от кисти до локтя.

 – Ваша самоуверенность самца начинает утомлять меня, полковник. – Отто мог отодвинуть голову, но понимал, что это бесполезно.

 – В самом деле? А ваша меня ужасно забавляет.

 Коменданте, полиловев от гнева, отдернул нож. Увидев выражение лица Хулио, Отто понял, что будет жить ровно столько, сколько прикажет эль Альварец.

 Дневальный ввел в комнату Рейчел Эшкол и Октависа де Санчеса, потом вернулся на свой пост у двери. Рейчел была очень бледна, но держала себя в руках. Отто предположил, что голову успели убрать из коридора. Оба пленника были одеты в мешковатые серые комбинезоны для хозяйственных работ, руки у них связаны за спиной. Вид у Октависа все еще был очень жуткий, на Рейчел пока не тронули. Увидев Отто, она охнула.

 – Я хотел, чтобы вы оба посмотрели, как мы обошлись с вашим премьер–оператором, – сказал Комменданте. – Чтобы у вас не было иллюзий относительно вашего дипломатического иммунитета…

 – Я ни на секунду не сомневалась, что вы нас убьете, – процедила Эшкол сквозь сжатые зубы.

 – Вы так полны героизма, – сказал Хулио, пробуя пальцем лезвие окровавленного ножа. Женщина только сейчас увидела его и подавила вскрик. – Вас так мало беспокоит перспектива…

 – Что он с вами делал? – Она смотрела на кровь, забрызгавшую постельное белье Отто.

 – С ним я ничего не делал, юная леди, – сказал Комменданте. – Он требовал жизнь человека, и я ему ее дал.