Сержант хмыкнул на его слова, покачав головой:

— Даже не знаю, все это очень неожиданно, и то, что он сказал, про возвращение Семьи, вернуть былое, а еще и про Устина и Велиград. Это же будет война, а я на своем веку повоевал немало, служил разным правителям, — он вздохнул: — Как скажешь, так и будет, я пойду за тобой, куда угодно, ты же знаешь. Забрало, думаю тоже не будет против.

Кайден внимательно на него посмотрел.

— Мы свое дело сделали, можем взять награду и уехать. Наш отряд и так сильно уменьшился из всего, что произошло. Не горю желанием ввязываться снова, если честно. Вернемся в родные земли, поживем в достатке, ты хотел, вон, таверну открыть свою.

Сержант в ответ заулыбался.

— Да, я бы хотел, меч повесить на стенке, занявшись кухней. Чуть отдыха не помешает.

— Ну вот, видишь! — продолжил Кайден. — Небольшой отдых нам не повредит. Да и мало нас стало, может, в отряд кого поднаберем, ребят много встретим по дороге обратно. Там и присмотримся. Как думаешь?

— Было бы неплохо, — Сержант посмотрел на Тахира, который стоял уже один с Утином, Шеду куда то исчез. — Большие воины, большие беды. А Тахир не отступится от своего, тем более, Устин, если станет одним из его командиров, он получит блестящего тактика и человека, знающего Западные земли. И знаешь, что? — он повернулся к Кайдену. — Мне кажется, что Тахир слегка другой. Конечно, в настоящем виде мы его мало знали, но манера речи, как говорит, что-то тут не так.

— Даже не знаю, — командир тоже посмотрел на мага. — Я одно заметил точно, его глаза после его возвращения. Они стали черные, полностью. Ладно, может это все и неважно, откуда мы знаем, что произошло там внизу. Так или иначе, нам надо дождаться Забрало и потом уже решать все точно.

Вечером они развели костер, уже вне храма, Тахир сказал, что скоро храм станет символом возрождения Семьи и города, и он приложит все усилия, чтобы вернуть все, как было раньше. Потрескивали ветки, огонь горел, освещая сидящих людей

— Как твоя нога Радим? — Сержант проследил взглядом за ним, видя, с какой осторожностью садится возле костра Радим.

— Уже намного лучше, — ответил молодой солдат. — Про нее Тахир спрашивал. Сказал, что когда вернется Семья, то одна из его сестер поможет мне ее вылечить полностью. Говорит, она обладает даром врачевания.

Сержант недоверчиво качнул головой.

— Странно, конечно, слышать такое, не очень верится.

Устин, сидевший напротив Сержанта, улыбнулся.

— Скоро, действительно, все изменится. Много грядет изменений, и мы будем рядом с ними. Тахир сказал, что когда храм воссияет вновь, то тогда и вернется Семья. А ты как считаешь, Кайден? — он обратился к нему.

— Все, что связано с Тахиром, связано с чудесами, — Кайден подкинул сушняка в костер, отчего он ярко вспыхнул искрами. — Я не удивлюсь, что, когда мы проснемся утром, нас будут окружать браться и сестры Тахира.

— Да, это правда, — сказал Устин. — Что думаете про предложение Тахира? Останетесь?

— Пока ничего не можем сказать, — Кайден развел руками. — Мы хотели бы дождаться Забрало и все обсудить с ним. И тогда уже скажем.

— Скоро он вернется, — незаметно подошел Тахир, встал возле костра и посмотрел на сидящих мужчин. — И он вернется не один. Мои друзья, Садди принесли вести, они сюда идут. И поэтому, важно вернуть храм к тому виду, каким он был раньше, — он повернулся и посмотрел на силуэт здания, что скрывался в ночи. — Конечно, я не Акиф, я не могу сделать его прежним, но попробую.