Темнота обволакивала со всех сторон, подталкивая девушку вперед.
Когда она все же приблизилась к цветку, то ощутила исходящую от него холодную энергию.
Юви шагнула к огромному лотосу, заглядывая в его пурпурные глубины. И увидела там женщину в богато украшенных белых одеждах, с длинными и угольно– черными волосами, слишком печальную и неизмеримо прекрасную. На ее голове мерцала диадема с прозрачными кристаллами льда.
– Кто ты?
– Призвала меня и даже не знаешь ничего? – Женщина устремила на нее взгляд миндалевидных темно– карих глаз. – Когда-то меня звали Тейра.
– На языке ремесиса это означает «свет», не так ли?
– О, а ты не такая уж недотепа, как мне сначала показалось. Я расскажу тебе. Торопиться мне некуда…
Женщина протянула руку, помогая Юви забраться внутрь цветка. Его лепестки были прохладными и шелковистыми. Юви заметила, что босые ноги женщины погрузились в желтую пушистую сердцевину, от которой долетал сладковатый аромат.
– Все началось давным– давно, когда еще не было ни меня, ни этого цветка. Изначального лотоса. В мире не было ни капли магии, ведь хранилась она у одного единственного верховного создания – Самуна, моего будущего супруга. Он охранял земной мир, огорчаясь все больше при виде людской слабости. И однажды, пролетая над небесными заводями, он обронил слезу, из которой родился первозданный Лотос. Шалукори. Цветок тысячи желаний и тысячи надежд. А из Лотоса явилась я. Белая Тейра. Я была ничем иным, как светом, и в то же время воздухом и водой. Созданная из слезы Самуна. Увидев мою красоту, Самун полюбил меня и дал мне плотские очертания, сделав своей женой. Он прилетал ко мне по ночам, но стоило солнцу осветить лучами небесные заводи, как он улетал обратно в земной мир, оставляя меня в полном одиночестве.
О да, мне было одиноко. Однажды он не вернулся в положенный час, я ждала его и ждала, заламывая руки и сходя с ума от волнения и тоски. Так уж вышло, что я ненароком поцарапала запястье, и капля крови упала на цветок лотоса.
Так родилась моя сестра. Красная Тейра. Огонь плясал в ее волосах, под стать лепесткам Шалукори. Я не могла нарадоваться! Мы болтали с ней все дни и ночи, не зная печали или скуки. А после я задумала вновь совершить это чудо. Я выбрала самую прекрасную золотую жемчужину во всех небесных заводях и капнула на нее немного своей крови. На свет явилась Желтая Тейра, наша третья сестра. Ее руки, ноги и шею украшали жемчужные нити, а в золотистых волосах скользили маленькие рыбки.
В отсутствии Самуна я обзавелась целой семьей. Тейр было намного больше, чем наша троица. Очарованная магией, я создавала все новых и новых богинь. И вот однажды капля моей крови упала в ночные воды, где в тот момент проплывала подводная змея – Инимариса.
Стоит ли говорить, что она тоже стала прекрасной богиней. Голубой Тейрой. Сколь красивой, столь и воинственной. От нее берут начало дахини – истинные демоницы, некрасивые, но невероятно умные духи, хранительницы тайных знаний.
Но когда все же вернулся Самун и увидел, на что я растратила магию, он пришел в гнев. И приказал моей тени – Черной Тейре – уничтожить всех лотосовых богинь, чтобы они не смогли натворить бед. Да, так он и выразился. Его столько времени не было, а беды произошли от меня.
Инимарисе вместе с верными дахини удалось бежать в земной мир. Они затаили злобу не только на Самуна, но на всех, кто вел себя с ними непочтительно.
Черная Тейра истребляла всех, до кого была способна дотянуться. Она могла разрушать сам ремесис, и в этом ей способствовали верные помощники – деструкторы.
Пока не остались трое из нас. Желтая, Красная и я.
Красная Тейра бросилась к ногам Самуна, умоляя пощадить нас с сестрами. И сила ее красоты была такова, что он сжалился и отозвал мою тень. Однако он больше не доверял нам. Самун заточил нас в три ключа, которые со звоном упали в земной мир. Так в мир пришла магия. Так зародился Ремесис, главнейший из магических городов…
Юви отвернулась от богини, глядя в темноту. В цветке ее окружало спокойствие, но взмахи крыльев становились все громче. Пока что-то легонько не потянуло ее во тьму, прочь от лотоса.
И Юви не сопротивлялась, вверив себя этому напористому зову.