Когда Эрик с Сельмой все же отправились к себе, ба потребовала:

— А теперь рассказать все честно и до конца. Нужно сегодня развязаться со всем, чтобы завтра не вспоминать.

Ларс вздохнул:

— Боюсь, не вспоминать не получится. Линн, ты даже не представляешь, по какому краешку ходила целый месяц. Если бы ты сразу на острове сказала хоть слово об Анне и своем задании, все могло быть иначе.

— Ты выставил бы меня в первый же день…

— Глупышка! Ни за что, я же сказал, что заболел тобой, увидев впервые в «КВ».

— А зачем они Марте руки отрубили?

— Наверное, чтобы не сняли отпечатки пальцев.

— Кошмар…

— Даже я обманулся, посчитав, что это Марта расправилась с Паулой.

— А ты Марту знал?

— Нет. Только слышал про нижнюю от Оскара.

— Что такое «нижняя»? — полюбопытствовала бабушка.

— Ба, я тебе потом объясню, ладно? — мы с Ларсом старательно прятали улыбки.

Вдруг до меня дошло:

— Это Марта тогда взяла схемы и вернула их в шкаф! У нее была такая возможность. Ради схем она и рвалась в ту квартиру.

Бабушка, махнув рукой, удалилась на кухню, мы остались разбираться со своими делами одни.

Но Ларс воспротивился:

— Линн, мне кажется, ты за эти дни слишком много перенесла, может, хватит на сегодня? Завтра все обсудим.

Я согласна, но даже этого сделать не удается, похоже, спокойствие в нашей жизни теперь отсутствует…