— Мы ищем банду Аргынбаевых.

— Я сам её ищу! — вспыхнул Орозов. — Они у меня шестерых убили, четырех коммунистов, двух комсомольцев! Они двадцать девять племенных английских жеребцов угнали. Сожрали, скоты!

— Поспокойнее, товарищ Орозов…

— Слушаю, — сцепив пальцы рук так, что костяшки побелели, Орозов уставился в пол.

— Работает в вашем отряде…

Орозов поднял гневный взгляд.

— Спокойнее, спокойнее… Работает в вашем отряде охранник на складе копченой рыбы, Ибрай его зовут?

— Знаю старика. Он ещё при царе Горохе здесь работал.

— Так вот, этот старик точно знает, где сейчас банда Аргынбаевых, знает, что Аргынбаевы намерены делать.

— Шайтан побери этого аксакала! Сейчас мы его…

— Подождите, подождите! Вызвать старика надо осторожно, подменить на дежурстве — и украдкой сюда.

— Не привык я от своих скрываться… — пробормотал Орозов, но, посмотрев на меня, на мою одежду бродяги-оборванца, гмыкнул: — Извините, я не хотел вас обидеть…

— Дальше слушайте… Моего товарища, Хабардина, вместе с человеком в тулупе, посадите в смежную комнату. Стены тут фанерные — они наш разговор с Ибраем услышат.

— Так надо?

— Так надо.

— А что же Ибраю-то сказать?

— Ревизия приехала, бумаги спрашивает.

— И то, действительно, ревизуют нас чуть не каждый день. Сосед у нас беспокойный — всё пишет, пишет на нас. И то мы не так делаем, и то не так храним, и тут-то у нас убытки… А… Я говорю майору, ну, командиру тасаральскому, приезжай, посмотри. Ведь ни разу не был! А пишет!

— Вы за Ибраем пошлите, товарищ Орозов…

Орозов сорвал телефонную трубку и, успокоившись, приказал капитану съездить на склад, подменить Ибрая и привезти в штаб, мол, ревизоры требуют, с бумагами. Потом Орозов стал растапливать железную печурку, а я сходил за Хабардиным и Ахмет-ходжой и поместил их в смежную комнату.