— А потом было уже ничего не поправить. У меня не было миллиона. И достать его в три дня я тоже не мог. Такие вещи, Анна, только в кино делаются. Мне надо вам объяснять, почему я не пошел в полицию?

Вот уж это она как раз понять могла. Надо было обладать очень сильной верой в систему правосудия, чтобы рискнуть безопасностью любимого человека. Иными словами, знать как правильно, и поступить правильно — это были совершенно разные вещи.

— Я бы тоже не пошла.

— Моя служба безопасности отследила их звонок.

— Простите, Олег Игоревич, но я видела дом. Там швырялись боевыми гранатами. Вряд ли они были у Сильвио…

— Сильвио?

— Мексиканец. Организатор и, надо думать, идейный вдохновитель. Вы… вы разве не читали переписку?

— Переписку? С какой целью? Узнать размах моих рогов?

— Вы очень спокойно об этом говорите.

— Я женился на красивой женщине, которая на двадцать с лишним лет моложе меня. Я, может, идиот, но все-таки не круглый дурак. — Голос Олега звучал более-менее ровно, но Аня ясно видела, что жилка на виске бьется очень быстро. — К тому же, это все уже не имеет никакого значения. А вы уверены, что это… что это было не похищение?

— Абсолютно. У меня есть запись, как они обсуждали свой план. В кафе. Глупость иногда творит чудеса. Хотите посмотреть?

— Страшные чудеса. Не хочу.

— Так чья была граната?

— Охранника. Его имя вам ничего не скажет. Он уволен.

Видимо, вопрос «на тот свет?» хорошо читался у Ани на лице, потому что Олег скривился:

— Анна, понимаю, с учетом виденных вами вещей, вам это допустить сложно, но я не маньяк, только убийца. Комнату, где были люди, осмотрели через тактические очки дополненной реальности. Как вы понимаете, через стены они видят только контуры. Ни один из находившихся в комнате не был связан и не сидел неподвижно, как заложник. Охранники подумали, что Марту держат в подвале. Кинули светошумовую, из комнаты началась пальба. И один из моих людей ошибся. Кинул боевую гранату. Никто не знал, что Марта там.

Голос Олега окончательно угас, как и огонек сигареты.

Он молчал с полминуты, и по лицу было видно, что мыслями человек очень далеко.

— Вы ей верили. Вы не могли предположить такого. Никто не виноват.

— Когда я вошел в дом, она уже была… Господи, да почему она просто не попросила развода?!