Франц, глянув на уши генерала, подавил улыбку, четко ответил: — Так точно, господин генерал.
— Прекрасно. Не смущайтесь, майор. Я вижу, вы не в себе. Фюрер любит смелых и отважных солдат. Вы таким показали себя в бою. Рейхсканцлер выделил вам и генералу Вейдлингу час послеобеденного времени на аудиенцию. Встреча будет проходить с глазу на глаз. Не знаю, за какие заслуги. Тем не менее, когда зайдет фюрер, прошу называть только свою фамилию, должность и звание. Больше ничего о себе. Если фюрер пожелает узнать о вас больше, он спросит сам. Говорите четко, понятно, лаконично. Слушайте внимательно вождя, не смейте перебивать во время доклада. Награждать вас не будут. Разве что фюрер предложит шампанское или чай. Отказываться нельзя. Резких движений не делать. Овчарка Блонди довольно агрессивна на появление новых посетителей. Господа, вам все понятно?
— Да, господин генерал, — Франц щелкнул каблуками с наклоном головы. Подошедший генерал Вейдлинг, также чуть наклонил голову.
— Тогда пройдемте в кабинет Рейхсканцлера Германии. Ваше время, пошло…
Открылась 6-метровая в высоту дверь из красного дерева и адъютант Бургдорф ввел генерала Вейдлинга и Франца в огромный 400 метровый рабочий кабинет Гитлера. Они подошли к большому центральному столу, располагавшемуся у окна. На тяжелой мраморной столешнице лежала полностью развернутая, но прикрытая карта с военным положением на фронтах.
— Подождите здесь, Рейхсканцлер скоро зайдет, — попросил их адъютант, а сам вышел предупредить фюрера.
Францу было достаточно нескольких предоставленных минут, чтобы оглядеться и оценить роскошь кабинета, который был еще помпезнее, чем залы дворца.
Потолок комнаты был выполнен из резного палисандра, стены из красного мрамора, на них красовались геральдические знаки. Над четырьмя дверями кабинета из позолоченных медальонов взирали 4 добродетели — Мудрость, Здравомыслие, Храбрость и Справедливость.
Справа от центрального входа у камина, в котором горели пихтовые поленья, располагалось канапе. Это было основное место отдыха фюрера. Здесь же, у огня, лежала звериная шкура для его любимицы Блонди.
Слева в глубине кабинета стоял четырех метровый инкрустированный письменный стол Гитлера, где по центру столешницы был изображен полуобнаженный меч. Над столом немецкого вождя возносился герб с изображением средневекового рыцаря, его портретное сходство, в объятиях скелета и с чертом у левого плеча. Интерьер и мебель кабинета были выполнены в стиле барокко.
— Вот, Франц, ты хотел встречу с фюрером, она сейчас состоится, — тихо промолвил Вейдлинг, наклонив голову к майору Ольбрихту. Мне удалось это сделать через Рейхсминистра вооружений и боеприпасов Шпеера.
— Спасибо, дядя Гельмут.
— Волнуешься?
— Есть немного.
— Будь осторожен в разговоре. Не шокируй сразу информацией. Главное чтобы фюрер принял нашу сторону, поверил нам. Иначе…
— Понимаю. Можно загреметь в подвалы Мюллера.
— С Шелленбергом встречался?
— Встречался, не успел вам рассказать. Шантажировал меня. Пытался узнать, откуда у меня информация о наступлении русских в июне 44 года.
— Что ты ответил?
— Отшутился, сказал, что угадал. Тогда он предложил сотрудничество и переход к нему в аппарат «СД». Я отказался, сослался на загруженность работы в Генштабе у Гудериана.