– Не Диснейленд, – неохотно отозвался Мурад. Пожалуй, тактичнее Наташа и сама бы не выразилась.

Ее подмывало спросить, не водится ли за Мицкевич садистских наклонностей, не шантажом ли она заставила всех присутствующих согласиться на эксперименты над собой, но побаивалась. Нет в мире людей страшнее религиозных фанатиков, а происходящее сильно смахивало на секту. Медитации, запертые комнаты в подвале. Лидер, которого все боятся перебить. Когда взрослые люди сидят за столом, вытянувшись по струнке, замолкают, едва увидев хозяйку дома, как вышколенная группа детского сада, то хочется знать, чем таким Мицкевич умудрилась их сюда заманить. Даже в старших классах школы на уроках у грозной исторички царила атмосфера полиберальнее.

Наташа ожидала встретить сомнаров своего возраста, условно – студентов. Но бывший военный, ученый, старушка и рыжая дама с полубезумным взглядом… Что всех их могло заставить объединиться под одной крышей? Неужели просто вера в то, что можно сделать мир лучше? Звучит неплохо для голливудского блокбастера, но для реальной жизни… Деньги? Шантаж? Или умелая промывка мозгов? Ведь если Анна Федоровна так хорошо знает, как устроен человеческий разум, то отчего бы ей не попытаться им управлять?..

– А вы развлекаться сюда приехали? – сухо спросила Ася, переводя то ли презрительный, то ли брезгливый взгляд с Мурада на Наташу и обратно.

И Наташа почувствовала прилив неприязни. Может, Ася и пережила трагедию, но это еще не дает ей права нападать на людей, которые ей ничего не сделали.

– Мы приехали, чтобы разобраться в своих снах, – в тон ей ответила Наташа. – И не рассчитывали, что наc заставят подписать какие-то бумаги и подключат к аппарату.

– Здесь никто никого не заставляет! – Ася возмущенно поджала губы.

– Ага, то-то я смотрю, вы ее все боитесь! – усмехнулся Мурад.

Последняя фраза явно была лишней. Если до этого момента в воздухе висело прохладное недоверие, то Мурад одним махом повысил градус до неприкрытой враждебности.

– Здесь нет трусов! – рявкнул армейского вида парень.

– А за что в подвале заперли лысого чувака? – не унимался Мурад.

– Пойдем сейчас же, – прошипела Наташа. – Извините, мы не до конца еще во всем разобрались. – Она пнула Мурада по лодыжке и поднялась из-за стола. – Пойдем пока осмотримся…

– Я понимаю ваше недоверие, – вмешалась Лариса Тимофеевна, бросив цепкий взгляд на солдафона, и тот мгновенно притих. – Мы тоже в свое время не сразу поняли, что в нашем непростом мире кто-то может исповедовать истинные ценности вроде служения человечеству…

Ну вот! «Исповедовать, служение…» Наташа нервно закусила губу. Начинается! Стандартный сектантский заход.

– Извините еще раз. – Она сжала плечо Мурада протезом, зная, что это больно и что на сей раз парень не сможет ее игнорировать. – Слишком много новой информации. Будем переваривать.

Мурад наконец внял молчаливому призыву, и Наташа под громкие перешептывания увела его в коридор.

– Ты рехнулся? – яростно процедила она, убедившись, что за ними никто не следит. – Хочешь, чтобы они настучали Мицкевич? Или по локоть влезли в наши сны?

– Я хочу, чтобы они объяснили, какого черта здесь вообще творится! Ты всегда такая трусливая? Я думал, только Лия у нас шарахается от каждой тени…

– Я просто мыслю здраво!

– Не ори ты! – Он притянул ее к себе, понизив голос, и Наташа ощутила свежий запах его парфюма.