Вечер, как ему и было положено в этих местах, наступил внезапно, без особого перехода из светлого дня в густые вечерние сумерки.

Полная луна, показавшаяся из облаков, подсветила затерянные в темноте парка дорожки и покрыла серебром верхушки елей и кедров, посаженных совсем маленькими, невзрачными, а сейчас уже выросших и занявших достойное место среди других своих собратьев. Хотя по календарю уже было начало лета, но в этих местах по ночам было еще прохладно. Двое, что неспешно шли по одной из дорожек, были одеты, казалось, в легкие куртки, которые, тем не менее, хорошо сохраняли тепло и как нельзя лучше подходили для этих мест.

Женщина была немного задумчивой, словно погруженной в себя, а ее спутник, что-то ей рассказывал, улыбаясь. Она изредка отвечала, прислушиваясь к его словам, и словно снова отстранялась.

Так они дошли до небольшого пруда, темную гладь которого подсвечивала все еще не скрывшееся в облаках ночное светило. Ветра не было, и вода в пруде казалось застывшим жидким зеркалом, по глади которого подплывали к ним несколько уток, лениво шевеля своими ластами, видимо решив, что здесь им дадут что-нибудь перекусить. Посетители в парке часто их подкармливали, особенно это нравилось детям.

Они присели на бревно возле воды, прислушиваясь к тишине, которую изредка нарушали звуки ночных обитателей. Женщина прижалась к своему спутнику. Он ее обнял, и они молча смотрели на подплывающих уток.

Вдруг что-то изменилось в этой ночной гармонии отдыхающего от дневных забот парка. Что-то произошло, чего еще не было видно, но уже ощущалось обостренными чувствами и интуицией.

Они не успели еще понять, в чем же дело, только отодвинулись друг от друга, оглядываясь, готовые соответственно действовать в любую секунду, как будет проведена оценка ситуации.

Но вдруг оба почувствовали, как тела словно парализовало. Они не могли двинуться и даже нормально вдохнуть. Оба только увидели, как на них сверху опустился плотный, яркий столб света и они начали подниматься вверх. Мужчина сделал несколько попыток вырваться из этого захвата, но мышцы не слушались. Последнее, что он увидел, как удивленные утки, задрав головы, смотрят им вслед, а затем наступила темнота.