— Иди сюда, пока не передумал, да выброси ты эти горелки, — потерял я терпение.

Парень тут же вскочил на ноги и подошёл ко мне, глядя голодными глазами на предложенную еду, видно никак не мог поверить, что я на самом деле собираюсь с ним поделиться. Впрочем, стесняться и отказываться от угощения он не стал, быстро съел всё, что я ему предложил, после чего даже спасибо сказал. Вот же, а говорили, что совсем дурак и ничего не понимает. После того, как с ужином было покончено, Анар встал, погладил меня зачем-то по голове, улыбнулся и направился к своей телеге.

За прошедший день я не сказать, чтобы сильно устал, в гостинице гораздо труднее было, так что спал вполглаза, как оказалось, не напрасно. Нет, нападений на нас не было, просто решили обобрать телеги, точнее телегу и даже не мою, а Анара. К сожалению, спать приходилось на земле, в телеге просто не было места, вот я и заметил, как к транспортному средству парня подкрадывается фигура. Мы были на поляне, поэтому было не так темно, я даже человека узнал, который топтался неподалёку, стараясь как можно меньше шуметь. Это был тот самый остряк, который надо мной шутил перед отбытием, тоже обозник. Он сначала внимательно посмотрел на Анара, а после — на меня, видно убеждался, что мы крепко спим, потом стал лазить в чужой телеге.

— Не помешал? — Тихо спросил я, подойдя со спины.

Мужичок вздрогнул от неожиданности, даже немного подпрыгнул.

— Ты чего, ты чего? — Зашептал он, я просто по нужде встал.

— А в телеге зачем лазишь, причём не в своей, воруешь, без рук хочешь остаться?

— А тебе-то что за печаль? — Зло оскалился мужичок. — Больше всех надо? Этому придурку всё равно ничего не будет, не станет его барон рук лишать.

Дослушивать его я не стал, тут же сбил с ног ударом кулака, он растянулся на земле, после чего я продолжил воспитательный процесс. Если сначала мужичок пытался сдерживать крики и стоны, то потом не выдержал и заорал как резанный. Разумеется, от криков тут же повскакивали остальные обозники, меня начали оттаскивать от орущего мужика, что-то сильно я увлёкся.

— Что тут у вас? — Строго спросил старший обозник.

— Да вон, — кивнул я на стонущего мужичка. — В чужой телеге лазил.

— Понятно, — кивнул обозник. — Связать эту кучу дерьма и всем спать, если барона потревожим, никому мало не покажется.

Утром мужичка наказали, высекли плетьми, это ему повезло, что ничего взять не успел, специально утром проверили. Было ли у меня чувство вины за то, что сдал человека? Нет, не было, сегодня он бы обокрал этого недалёкого парня, а завтра наверняка и меня. Возможно Анару, в связи с его умственными способностями ничего бы и не было, а меня бы ничего хорошего после этого не ждало, к тому же и репутация не самая лучшая.

Несмотря на свой не самый светлый ум, парень всё же понял, что я его как бы спас, поэтому на всех стоянках крутился рядом, даже спасибо догадался сказать. В общем, есть мы теперь стали вместе, так что ничего у меня не испортилось, всё съели за пару дней, после чего пришлось варить кашу. Сначала Анар стеснялся сам ко мне подходить, просто смотрел грустными глазами, как я еду готовлю, но после трёх совместных приёмов пищи уже подходил, собирал дрова, разжигал костёр, находил и приносил воду.

На аппетит парнишка не жаловался. Первый раз я сварил всего половину кастрюльки, думал, что хватит, но нет, Анар быстро съел свою порцию, а потом косился на меня голодными глазами, пришлось отдать ему часть своей порции. Не могу я вот так есть, когда кто-то внимательно смотрит. После этого готовил полную кастрюлю, крупы хватает, копчёное сало, которое я добавлял в кашу, тоже было. Брал немного себе, а остальное отдавал своему новому другу. Нравился мне этот парень, добрый и подлости в нём никакой нет, только и думает, как бы поесть. Лошадь он свою любил, гладил её постоянно, он даже мою клячу начал распрягать вечером и запрягать утром. У меня всё же опыта мало было, поэтому дольше всех это делал.

У того же Анара это получалось гораздо лучше, во время ухода за лошадью уже он смотрел на меня как на ребёнка, видно не понимал, как можно не уметь делать такие простые вещи. Зато он еду не умел готовить, а я умел. Кстати, на мою возню с этим детиной почти все обозники смотрели с каким-то удивлением, мол, чего возится с дураком, только в глазах бывшего воина было какое-то одобрение. Видно в нашей «дружной компании» он один понимал, что такое жалость и сострадание.