Телефон снова разразился невнятными криками.

– Послушайте, я все устрою. Можете не волноваться. Никто их никогда не найдет, я вам гарантирую. Я…

Он умолк. Должно быть, его собеседник говорил теперь нормальным тоном, так как Ронни не слышала ни звука.

– Да, отличная мысль. Так я и сделаю. Нет-нет, я понимаю. Никаких следов на ней не останется. Не беспокойтесь, уже все. Эти две бабы были последними. Больше никого не осталось, кто бы знал. Да-да, конечно. Хорошо, я вам перезвоню.

Он не попрощался. Ронни услышала щелчок и догадалась, что у ее похитителя мобильный телефон.

Ронни собралась с мыслями. Что же можно извлечь из услышанного? Итак, ее похитили потому, что незнакомая блондинка рассказала ей, что Льюиса убили из-за того, что на яхте Льюиса однажды что-то случилось. И все, кто знал о случившемся, умерли.

А теперь знает и она. Следовательно…

Ее пробрала дрожь.

Машина остановилась. Вместе с ней остановилось сердце Ронни. Она застыла.

Открылась дверца. Тот человек вышел из машины. Зашуршала его одежда. Послышались удаляющиеся шаги.

И – тишина.

Остановка – это плохо. Что он сейчас предпримет? Наверняка он задумал убийство.

Ронни отчаянно старалась найти путь к спасению, но ей не хватило времени. Он вернулся. Дверца возле головы Ронни открылась, и с нее стянули покрывало.

Она лежала неподвижно, думая только о том, чтобы ровно дышать. Но он, по-видимому, не смотрел на нее. Он взял ее за ворот и рывком усадил.

При подобных обстоятельствах только первоклассная актриса могла бы изобразить бессознательное состояние, но Ронни справилась с этой задачей.

Он подхватил ее на руки и вынес из машины.

Ронни приоткрыла глаза. Увидела она край рабочей куртки цвета хаки, ковер из прошлогодних листьев, сухие ветки, камни и толстые стволы деревьев.

Значит, она в лесу. Здесь прохладно и пахнет мхом.

Увидела она и машину. Это была машина Кенни. А ехала она на переднем пассажирском сиденье, спинку которого откинули так, что она лежала почти горизонтально.

Похититель положил ее в багажник, как свернутый в трубку ковер. Чтобы она уместилась, он согнул ее колени. А затем пошел прочь.