– Помолчи, Ольга! – ответила Полина. – Дело не в койках. У Вики все искусственное. Но мозг свой, да на зависть каждому! Хитра проныра! Она уже не только Максимку, но и Петровича за жабры взяла.

– Да, – опустил голову Макс. – Может, скажете что мне теперь делать? Из-за личных проблем предприятие и весь городок перспективы лишить? Можно конечно забрать Машу и уехать. Но прикипел душой я к этому месту, и работа нравится, и дом, столько планов. И… на развитие нового цеха мы с Петровичем деньги в долг взяли. У… местного криминала…

– Что?! – выдохнули разом тетушки. – И много, Максим?

– Достаточно. Вы точно помочь не сможете. Да и не к спеху это. Рассчитаться мы сможем, главное, чтобы завод работал.

Тетя Полина задумчиво произнесла:

– Почему-то я уверенна: Вика про долг тоже разнюхала. Все гораздо серьезнее, чем я думала. Надо основательно подумать, что делать дальше. Мою идею – продать акции, выплатить твою часть долга и уехать – ты, Максим, категорично не поддерживаешь?

– Не поддерживаю, тетя Поля. Во-первых, не хочу, как трусливый заяц от Вики бегать. Во-вторых, нравится мне здесь…

– Вот и мне по душе Сосновка, – расплылась в улыбке Ольга.

– Знаю, кто тебе по душе! – рассердилась Полина. – Деревенский участковый.

– А хоть бы и так! Василий Дмитриевич – приятный мужчина, простой, без выкрутасов. Дом свой, огородик. Ох, с каким бы я удовольствием огурчики садила, укроп, редисочку. Права, Поля, была сестренка наша Надя, когда тебя не послушалась, в России осталась. Поступи я так, тоже замуж бы вышла, ребеночка родила.

– Что же в Англии это мешало сделать? Много достойных мужчин на тебя засматривалось. Всем отказала. Теперь вот участкового подавай…

Сестры бранились, видно, разногласия по этому поводу у них имелись давно. Как две капли воды похожие внешне, тетушки были прямой противоположностью по характеру. Я искренне желала Ольге отстоять свое право жить, как хочется, хотя бы сейчас. Максим взял меня за руку и шепнул:

– Пойдем, без нас разберутся.

Мы вошли в комнату. Но настроение у меня было никакое.

– Маш, ты из-за Вики переживаешь?

– Да, – призналась я. – Очень.

– Не стоит, – ответил Максим. – Сейчас я ничего не могу сделать. Но это ненадолго, обязательно что-нибудь придумаю. И.. твердо обещаю: умру от жажды и голода, но из ее рук не стану ни есть, ни пить во избежание отравления, возбуждения и прочего…

Я вздохнула, потрепала Макса по шелковистым волосам и попросила:

– Повтори, что сказал на кухне. Я хочу это еще раз услышать. Нет, я хочу это слышать сто раз в день!

– Я люблю тебя, Маша. Люблю, любою, люблю, – зашептал Максим, покрывая мое лицо страстными поцелуями..