Родные улицы города встретили Романа Царева яркими новогодними витринами, переливающимися огнями и легким снегопадом. Город всем своим видом демонстрировал, что уже готов встречать Новый год. Рома чувствовал, что эта новогодняя ночь станет поистине особенной, ведь он ждал этого так долго.

Переступив порог родительского дома, Рома оказался в объятиях своей любимой младшей сестры Анжелики. Как бы она его не доставала, на правах мелкой, Рома всегда любил ее, и готов был оберегать от всего и всех.

– Привет, мелочь, – Рома обнял в ответ свою младшую сестру и одной рукой взъерошил ее волосы, как в детстве.

– Привет, Ромка. Я так скучала! – ему в грудь проговорила Лика, не думая выпускать из своей хватки брата.

– Ну, все, мелкая, дай вздохнуть полной грудью, – Рома попытался высвободиться из объятий сестры.

– Раздевайся и проходи, мы все тебя уже заждались, – с улыбкой проворковала Лика.

– Кто «мы»? – не понял Рома.

– Все, кто по тебе соскучились, брат. Проходи и сам всех увидишь, – ответила сестра и покинула коридор, оставив брата наедине со своими мыслями.

По голосам, доносящимся из гостиной, Рома был уверен, что там его родственники и несколько друзей. Но он точно знал, что ее там нет. Хоть Конфетка и писала весь этот год, он был уверен, что предпочтет первую встречу наедине.

Рома сделал шаг в направлении гостиной, но вибрация в телефоне отвлекла парня, и он быстрым движением разблокировал экран и прочел сообщение. Рома улыбнулся своей догадливости и убрал телефон обратно в задний карман джинсов.

– Всем привет! – поприветствовал Ромка всех собравшихся в доме его родителей. В ответ полетели приветствия, объятия и хлопки по крепким плечам. Рома был безумно рад всех их видеть.

Помимо родителей и сестры, за столом сидели тетка, двоюродный брат с невестой и несколько Роминых друзей: Сеня, Сашка и Пашка.

Эти оболтусы откосили от армии, чего принципиально не стал делать Рома. Он считал, что эта отличная школа жизни. За этот год его мировоззрение, не то, чтобы кардинально изменилось, но коррективы внесены были.

У Ромы не было больше ощущения мальчишеской безмятежности. Царев ощущал себя сильным, ответственным не только за свою жизнь, но и за жизнь своих близких, а также знал цену силе и своей выдержке.

Если в его жизни появится определенная цель, то он готов пересмотреть свое будущее. Он не лукавил тогда, когда писал Конфетке, что если у них появится взаимная симпатия, то Ромка выкинет из головы Север.

Еще год вдали от нее он не выдержит: сломается, пропадет или просто потеряет часть себя. В свои двадцать пять, Рома уже знал, чего хотел от жизни. Оставалось лишь найти спутницу жизни, которая готова разделять взгляды Ромки. В ответ, он готов ради своей женщины на все, чтобы она была счастлива. И кандидатура Конфетки его устраивала полностью. Лишь бы она не передумала в последний момент. Вот этого Ромка действительно боялся.

Находясь в кругу семьи и друзей, Рома только и делал, что мысленно возвращался к диалогам со своей Конфеткой. И сейчас, оказавшись в родном городе, он мечтал больше всего увидеть, наконец-то, ее лицо и ее потрясающие глаза. А что они потрясающие, он не сомневался, ведь присланная фотка, на которой размещались лишь одни небесные глаза, это подтверждали. И текст, который Роме не нужно даже открывать, смысл, которого он помнил наизусть.