— Барб…, ты что ужеее…? Спросила, я ее заинтригованно… Она улыбнулась:

— Нет, все в порядке, просто я тут, это… подумала, потом представила, — и она вдруг неожиданно разрыдалась крокодильими слезами.

— Да что с тобой такое, — я толком ничего не понимала.

— Ну успокойся, присядь, расскажи мне все по порядку, — просила я ее.

— Я, я, он…, у него…я, — всхлипывала она, слезу фонтаном летели из ее глаз.

— Барбулечка, миленькая, ну успокойся же наконец, — успокаивала я, и гладила ее по спине.

— На, выпей водички, — протянула ей стакан. Наконец она взяла себя в руки и еще всхлипывая начала:

— Представляешь Пэм, он в поезде все время от меня, что то прятал. Когда я попросила его посмотреть, что там, он замялся, что то стал мямлил. И знаешь Пэм, что это было? — спросила она меня, вдруг ощетинившись как кошка. Я кивнула головой.

— Порнографический журнал, — произнесла Барби с надрывом и опять зарыдала.

— Ах он негодяй, — поддержала, я подругу едва сдерживаясь, чтобы не рассмеяться.

— Дааа…аа…а, — протяжно простонала она.

— Смотрит на телок, когда меня нет рядом, а говорил, что я самая красивая. аа…ааа…..ааа…

— Барби, ты красивая и самая моя любимая подруга, — я обняла ее, насколько позволял вылет плеча.

— Ты особенная, у тебя есть, харизма, ты просто чудо! Барби понемногу успокаивалась.

— Мы с ним поссорились вчера, а сегодня утром, я думала, что он придет и извинится, а он не пришел.

— Так, не вздумай больше реветь, — сказала я ей серьезно.

— Ты, что залетела, говори честно…

— Да сказала же нет, просто вся эта хрень, романтика, Париж и все такое…, ну понимаешь, я тут себе накрутила, полную голову опилок…, вот…, — она вздохнула и улыбнулась.

— А жалко, что с Ченом поссорилась, так все здорово начиналось..

— Да помиритесь вы, вот увидишь..