— А откуда ты знаешь, что на записи реальный голос Омара?

— Я уже неоднократно прогоняла через сканер эту запись, она идентична, записи телефонного разговора …., я абсолютно уверена….

— У тебя самой есть предложения, — спросил Билл.

— Давай по порядку, что мы имеем, мы имеем несколько фотографий бросающих тень на секретные службы, так, еще мы имеем аудиозапись, так что нам нужно, нам нужно, чтобы это попало в печать и стало достоянием общественности… что мы с этого поимеем…, большой геморрой…., но я обещала…

— Вот это не самый последний вопрос Эмма, кстати у меня возникла идея.

— Ура, — глаза у Эмманюэль вспыхнули.

— Послушай, публиковать нам это нельзя… а что если мы продадим эти материалы …., их кто нибудь опубликует, а мы уже подадим это же самое в газете, но уже со ссылкой на другой источник…., эффект от этого будет не меньший, понимаешь меня, — спросил главный редактор. Эмма смотрела на него восхищенными глазами..

— Ты умница Билл, но кому можно это продать?

— А где ты говоришь находится твой «контакт», которому ты пообещала помочь?

— Он сказал, что едет в Германию, где в госпитале лежит его товарищ..

— Я думаю материал надо продать русским, — неожиданно вставил Ланкастер.

— Думаю, им материал понравится и у них есть деньги, у тебя есть кто нибудь в Тегеране? Эмма наморщила лоб.

— Да думаю, что есть, да есть, — ответила Эмма.

— Это надежно?

— Да весьма..

— А из немцев есть кто нибудь?

— Есть репортер из Гамбурга, я хорошо его знаю, — взбодрилась Эмма.

— Русским продай фотографии, а немцу можешь шепнуть, что у них там в госпитале лежит герой войны и чем больше они поднимут шума вокруг него, тем позитивнее будет эффект для твоих «знакомых», а так их перестреляют как сусликов, знаешь как это бывает…, авария там какая нибудь или взрыв газа, надо постараться избежать всяких «несчастных случаев». Сделай так, чтобы эти ребята попали в газеты, что бы стали героями в глазах публики….. возможно это их спасет..

— Билли ты гений, я восхищаюсь тобой, — Эмма поцеловала редактора в щеку.

— Да еще, приедешь домой получишь свою долю, — сказал Ланкастер.