– О Верити! – воскликнул Том, увидев меня, согнувшуюся в своем дворе. – Вот это чудеса!
– Рада вас видеть, Том.
Он загорел, в уголках глаз виднелись тоненькие белые линии морщинок, и они, казалось, еще больше подчеркивали голубизну его глаз. Он постучал пальцами по верху калитки.
– Прекрасно, – сказал он, не поясняя, что именно тут прекрасного, и кивнул.
Позади в ожидании стояла его семья. На Эйлсе было слишком много одежды: черные колготки, джинсовая юбка до середины икры и, как обычно, несколько слоев из кофт и рубашек.
– Мы идем обедать в паб, – объявила она. – Сегодня такой великолепный день. Нам всем не помешает немного проветрить мозги.
– Это замечательно.
– Паб «Черная овца» в районе Уимблдон, – сказала Эйлса.
– Давно хотело добраться до Уимблдона, но пока так и не решилась.
– Вы никогда там не были? – Том отпрянул с показным удивлением. – Но это же совсем близко.
– Не так уж и близко, – заметила Мелисса.
На лице у нее были остатки не до конца смытого макияжа – серые разводы на нижних веках, покрасневшие глаза. Я разглядела облегающее черное платье, точнее его подол, которое она надевала в прошлую субботу на какую-то вечеринку. Сейчас поверх него она натянула свободную серую толстовку, на которой неровными буквами в стиле граффити было написано слово «Багаж». Она выглядела угрюмой и мрачной, возможно, они поссорились.
– Верити не водит машину, – объяснила Эйлса. – А когда ее мать была жива, она не любила, чтобы Верити куда-то уезжала. Так что сейчас она наверстывает упущенное, так ведь?
– Есть автобус… – заметила я. – Придется сделать пересадку, но я часто думала об этой поездке.
Макс протянул руку между досками забора и погладил Моди.
– Она может поехать с нами, – сказал он.
– Нет, я не хочу вам мешать и…
– Вы должны поехать с нами, – объявила Эйлса и, нахмурившись, посмотрела на Тома. – Разве нет? Она столько сделала для Макса. Да. Вы должны поехать!
Тома вроде бы даже позабавило это предложение. Он оглядел газон перед моим домом.
– Конечно, вы сможете здесь закончить, когда вернетесь, – сказал он.