Сказал бы Каллум мне об этом когда-нибудь? Неужели всем моим друзьям было известно и они молчали?

— Он предполагал, что я приму его за Майка и захочу… не стану сопротивляться. Я была пьяна, очень сильно пьяна. Ты просто не представляешь, каково это — когда такое делают с тобой, а ты не в состоянии вырваться, не можешь даже пошевелиться… Он придавил мне ноги коленями. Я еле дышала и не могла его увидеть. Было очень темно, все, что я видела, — это джемпер… И еще чувствовала запах…

Наконец все становилось на свои места, и теперь я удивлялась, что ничего не понимала раньше. Как всегда — ослепленная, ненаблюдательная. Все время смотрела не туда. Майк очень сильно надушился в тот вечер и, конечно, хотел принять душ до ужина, но я на него заворчала, не зная, что за десять минут до моего прихода он был с Карен. Он хотел смыть ее запах, запах секса, которым пропитался его джемпер. Поэтому он снял его и бросил на крыльце.

— Что теперь? — спросила я, не зная, как мне вести себя с ней и чего от нее ожидать.

— Мне кажется, я схожу с ума. Я была уверена, что это Майк.

Но ведь я тоже поверила в это.

— Прости меня, — сказала я дрогнувшим голосом. Но в два слова не могло уместиться все, за что я просила прощения. — Я не должна была говорить про тебя то, что говорила.

Ее подбородок вздернулся:

— Но мои обвинения тоже оказалось ложными, Эли. Ведь так?

Я сглотнула.

— Может, и не совсем. Ты же была уверена, что это он.

— Да. И я надеюсь, ты меня поймешь.

— Конечно. Я уже наказана… Меня уволили. Моя карьера окончена.

— Какая путаница… Какая дикая путаница! Что же теперь делать?

— Мы должны обо всем рассказать полиции. Каллум мне признался и теперь вряд ли станет отпираться. А ты можешь заявить, что вспомнила, как все было, и с Майка снимут обвинения.

— Но он же все равно болен.

— Да, очень болен. А Джейк — единственный донор.

Казалось, Карен складывала в голове пазл.

— Ладно! — Она хлопнула себя по бокам, словно пытаясь добавить решительности. — Я это сделаю. Заявлю, что Майк невиновен. А потом мы навестим Джоди. Для этого и предназначены подруги. Она там совсем одна, а так не должно быть.

Вероятно, сейчас она заглянула в прошлое — в тот день, когда родился Джейк, а я утащила Майка из больницы, чтобы немедленно заняться с ним сексом и зачать ребенка. Может, на уровне подсознания я все же понимала, что Джейк — его сын? И была такой эгоисткой, что убедила себя наплевать на все? Я никогда этого не узнаю. Сколько же боли мы с Карен причинили друг другу! Мы — как весы, на обе чаши которых навалили груды камней.