— Почему послезавтра? — настороженно переспросила, и не думая отступать.

— Потому что с утра я заступаю на дежурство, — пояснил молодой человек. И сделал еще один небольшой шажок.

— Понятно…

Странно, но стало жаль. Кто бы сказал мне еще пару дней назад, что я буду грустить из-за Гошки и скучать по этому хаму, огрела бы чем-нибудь тяжелым. А сейчас… понятия не имела, как на него реагировать. И как ему верить. Он так часто изводил меня в школе. Прикалывался, грубил. Разбивая о свои слова мои чувства, которые я так долго берегла ото всех. Скрывала. А оказалось… объект моей симпатии обо всем знал.

— Эй, — позвал пожарный, касаясь пальцами моего подбородка. Сама не заметила, как понуро опустила голову и пропустила момент, когда Георгий подошел совсем близко. — Ты чего, Каравайчик, уже по мне скучаешь?

И голос у него такой вкрадчивый был. Чувственный. Что я окончательно растерялась и не заметила, когда его губы коснулись моих. Всего на секунду. Легко и практически неощутимо. Но этого хватило, чтобы по телу пробежала дрожь. За которой сразу последовал жар. Что расползался от моих пылающих щек.

— Ты что… — я опешила от такого поступка бывшего одноклассника.

— Я ловлю момент.

Теперь уже Гоша улыбался весело. Так, как улыбался всегда. И смотрел с хитринкой. Словно задумал какую-то каверзу.

— Ты чего на меня так смотришь? — пробормотала и натянула шарф до самого носа. Очки тут же запотели и пришлось приспустить вязанное изделие.

— Как «так»? — продолжая растягивать губы в улыбке, вопросил парень, склоняя голову чуть набок.

— Хитро.

— Каравайчик, чего ты насупилась, как ежик? — в голосе моего собеседника послышалась… теплота? Ничего себе, открытие. — Я, конечно, могу попробовать пробиться через колючки, чтобы прикоснуться к теплому мягкому животику, но давай отбросим в сторону столь изощренные предварительные ласки и просто попробуем наладить отношения?