Я смотрела на связанного коллегу, который прекрасно понимал, что проиграл, но все же брыкался из последних сил, не желая сдаваться слишком быстро. От этого зрелища у меня все ныло внутри. А наши надзиратели упивались его слабостью, злорадствовали и вымещали на несчастном пленнике свою злобу. Звери и то милосерднее.

Я повертела головой по сторонам, изучая лица подходящих к постаменту людей. Томми среди них не было. Тогда я под шумок прокралась в его барак, потом заглянула в столовую. Но и там не обнаружила друга. Оставалось два варианта: либо он отправился на наше место, либо остался в Либруме. Мысль о последнем дарила мне затаенную радость, а неизвестность внушала тревогу. Я должна была во что бы то ни стало узнать его судьбу!

Поэтому попыталась подслушать разговоры охранников, а когда это ничего не дало, направилась к выработкам. И там, петляя по сети узких темных тоннелей, забилась в дальний угол, сняла ошейник, поставила защиту и, удерживая ее, попыталась материализовать дрона-муху с глазами-видеокамерами. Даже одна мысль о том, чтобы создать что-то подобное в аномальной зоне, считалась безумной. Но я определенно повредилась умом от страха и не смогла бы спокойно лежать в бараке, дожидаясь новостей. Бездействие убивало. И я излила все те эмоции, что владели мной в тот момент, в творчество.

И это дало результат – крохотная муха каким-то чудом сорвалась с моих ладоней и полетела к выходу из тоннеля. Я не знала, как так вышло, да и думать об этом было некогда. Поэтому осторожно направила дрон к кабинету господина Штейна. Но там никого не оказалось. Да что ж такое!

Исследовать материализованным дроном территорию рудника было невероятно опасно.

Здесь работали люди, которые имели дело не с одним писателем и представляли, на что мы способны. И все же отступиться от своей затеи я не могла.

Томми! Сейчас только он меня волновал.

В административном корпусе ни начальника рудника, ни его помощников не оказалось.

Возле столовой, бараков и штолен тоже. Куда же они запропастились? Недавно был совершен побег как-никак, а им и дела нет!

Черт! Придется выбираться за территорию рудника!

Мой дрон пролетел проходную с надписью на арке «Труд освобождает» и направился в сторону первого блок-поста. Не знаю, сколько я просидела, скрюченная, напряженная, изучая фасеточным зрением насекомого горные пейзажи, которые тонули в вечерней тьме. И вот когда мне уже стало казаться, что моя затея обречена на провал, послышались голоса.

– Копайте живее! Мне еще со всем этим бардаком надо разобраться! – раздраженно бросил господин Штейн, и я направила муху в его сторону. – Так пойдет? Или поглубже сделать?

Господин Штейн издал харкающий звук и сплюнул на землю.

– Сгодится. Не родственника хороню.

Мое сердце пропустило удар, ладонь невольно потянулась ко рту. Они что, забили до смерти беглеца?

– Гребаные писаки… Будь моя воля, поставил бы их всех к стенке и перестрелял бы одного за другим. Небожители хреновы, чтоб их! Проку от них, только воздух тут отравляют!

Дрон подлетел ближе, и я увидела двух мужчин с лопатами, которые копали… могилу.

Напротив них стоял начальник рудников, у его ног лежало бездыханное, покрытое простыней тело.

– Ну, не скажите, – отозвался с гнусным смешком один из охранников. – Толк от них какой-никакой есть. Эфириус на дороге не валяется.

Я вздрогнула, как от удара. Глаза широко распахнулись.