Фергюс склонился над листами ватмана.

— Очень красочно. Это для работы?

— Нет… — Я помедлила. — Вообще-то здесь показано, как Грег провел последние несколько недель своей жизни.

— Серьезно?

— Да.

— Потрясающе, Элли, — ошеломленно выговорил он. — Дни расписаны буквально по минутам! Но зачем?

— Затем, чтобы… — Хорошо, что за таблицу для Милены я еще не принималась: сначала следовало собрать информацию. Я сделала глубокий вдох. В конце концов, я среди друзей. — Мне хотелось выяснить, когда именно Грег мог встречаться с этой женщиной. И как видите, — я взмахнула рукой в сторону таблицы, — он с ней не встречался. В таблице практически нет пробелов.

Я уставилась на собравшихся. Никто не улыбался и не кивал.

— Значит, произошло нечто совсем другое, — зловещим тоном продолжала я, слушая, как мои слова падают в тишину. — Что-то страшное. Я думаю, его убили.

Стало так тихо, что казалось, мы услышим, как упадет булавка.

— Дай-ка я налью тебе вина, — наконец спохватился Джо и отобрал бутылку у Фергюса.

— Спасибо, не надо. Я же вижу: все вы считаете, что я спятила.

— Нет! — поспешил заверить Фергюс. — Мы думаем, что ты… — он помолчал, подыскивая верное слово, — всецело предана мужу, — заключил он.

— Я испекла торт, — объявила Мэри, прерывая неловкую паузу. — Резать уже пора?

Все разразились преувеличенно радостными возгласами, я задула символическую свечку на кофейном бисквите с грецкими орехами и взялась за нож.

— Если мы услышим, как нож звякнет о тарелку, — плохая примета, — предостерегла Ди, и как раз в эту секунду раздался отчетливый стук по фарфору.

Джо бросил в сторону Ди многозначительный и недовольный взгляд и обнял меня за плечи.

— Отныне пусть все приметы будут для тебя добрыми, — пожелал он, целуя меня в макушку.

— Ты думаешь, я свихнулась?

— Не свихнулась. Просто горюешь.